Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2
Шрифт:
Генерал-лейтенант с полковником быстро переглянулись и уставились на девушку:
— Стоп, дочь! А с этого момента подробней. Кто КМС по боксу? Кантемиров?
Даша, довольная произведённым эффектом, пожала плечиками:
— Ну, конечно, папа! Ты бы видел, как он на скакалке красиво прыгает.
В разговор отца с дочерью вмешался дядя Толик:
— Дарья, а перевязку у прапорщика на руках, случайно, не заметила?
Девушка задумалась:
— Так он в своих боксёрских бинтах бегал и со скакалкой в левой руке. Ой, дядя Толик, точно! У него
Даша улыбнулась, довольная своей внимательностью и зоркостью. А командарм добавил задумчиво:
— И немецкий хорошо знает, сам слышал.
Контрразведчик заметил:
— Вроде всё в цвет бьёт. Точно он! И сам к нам идёт. На ловца и зверь бежит.
И тут генерал-лейтенанта Потапова понесло:
— Ну, надо же, а? Ядрён-батон! Целый месяц весь гарнизон ищет этого «лёйтнант Васья Соколофф», а этот боксёр со мной на спор стреляет, на броне танцует и на скакалке прыгает. И ни слова о себе. Вот партизан, а? И сейчас в мой дом заявится. Ну, погоди, прапорщик!
Генерала распирала буря чувств: это была радость за родную дочь и гордость за своего подчинённого, справившегося с немецкими уголовниками; и генеральский гнев за то, что он узнал-то о прапорщике только сейчас и только от своей дочери. И, конечно же, генеральский гнев преобладал над всеми остальными чувствами. А куда без генеральского гнева в Советской Армии? А папина дочь упёрла руки в боки и спросила строго:
— Папа, что вы с дядей Толей собираетесь сделать с Тимуром?
— Не мешало бы его вначале хорошенько выпороть, — отдышался генерал и предложил своему товарищу. — Жаныч, давай вмажем с тобой по стопарю для храбрости. А то этот боксёр сейчас придёт и нас с тобой ещё и поколотит. Ну, надо же, а! Вроде такой щупленький паренёк, с виду-то и не скажешь, что спортсмен.
Потапов подошёл к столу, разлил две стопки водки, чокнулся с полковником и лихо засадил стопарь под солёный немецкий огурчик. Затем обратился к дочери:
— Да успокойся ты. Ничего плохого твоему Тимуру не будет. Немцы хотят его даже медалью и премией наградить. А мы твоего прапорщика немного пожурим по-отечески.
— Знаю я ваши «пожурим»! — дочь решила стоять за своего гостя до конца. — Папа, дядя Толик, дайте мне сейчас слово офицера, что Тимуру ничего плохого не будет. А то я сейчас сама поеду на полигон и расскажу ему всё про вас.
— Поедет она! Декабристка нашлась. Сядь, дочь, к маме и слушайте все внимательно.
Дарья присела на диван к маме и тёте Насте, и все услышали гарнизонную версию драки на вокзале советского военнослужащего и сына прокурора города с местными уголовниками и про безуспешный поиск советского офицера-боксёра по имени Василий Соколов. Генерал добавил в конце этой криминальной драмы:
— Этот боксёр ранен в руку ножом и теперь оказался дружком нашей дочери. Это он, больше некому!
Возмущённая Дарья вскочила с дивана:
— Папа, никакой он мне не дружок! Мы с Тимуром вначале поссорились, а потом помирились.
— Ну, с тебя станется, —
— Жаныч, а давай ещё по сто?
— Всё! Хватит. Гостя дождитесь, а мы пока стол накроем, — строго сказала генеральша, и женщины пошли готовиться к встрече Тимура. А сам генерал только развёл руками:
— Ну вот! Дожили! Теперь генерал с полковником будут сидеть и целого прапорщика ждать. И ведь ничего не поделаешь, товарищ полковник, сказали ждать — будем ждать.
Генерал с полковником, как нормальные мужики, всё же договорились не наезжать с ходу на Кантемирова, а попробовать нормально выйти из этого дела. Всё же Тимур помог Дарье справиться с её учениками. Интересно, о чём он с ними так быстро договорился? Командующий армией с главным контрразведчиком даже не знали, что делать, а начальник стрельбища только поговорил один раз и решил вопрос. Ну, может быть, заочно влепить этому борзому прапору суток пять гауптвахты для профилактики? Пусть отрабатывает на своём полигоне. Совсем невиновных в Советской Армии не может быть в принципе, и без наказания никак.
Праздничный стол был накрыт, именинница переоделась в парадное платье и получила подарки от родителей и друзей семьи. Даша по секрету успела рассказать маме и тёте Насте историю своего знакомства с Тимуром и о том, в какой именно ночной бар они пойдут завтра. Тётя Настя, как прожившая в Дрездене дольше генеральской семьи, удивилась и сообщила товаркам, что русским в этот праздник в ночной бар «Эспланада» попасть практически невозможно, чем ещё больше подняла планку парня в глазах девушки.
* * *
А прапорщик Кантемиров, совсем не подозревая о бурных событиях в генеральском доме и насвистывая от волнения: «Как хорошо быть генералом!», подошёл к заветному адресу. Тимур после трёх лет сверхсрочной службы в ГДР перенял у немцев очень важное качество — советский гражданин старался всегда быть пунктуальным, как немецкий автобус, и прибывать точно в срок. Конечно, на службе в Советской Армии быть пунктуальным человеком очень сложно, практически невозможно, но молодой человек очень старался. Парень остановился перед домом, перевёл дух и вздохнул, как перед прыжком в воду. Не каждый день простой прапорщик заходил в дом командующего армией. И, перед тем, как нажать кнопку звонка, Тимур на всякий случай переложил духи из пакета во внутренний карман пиджака.
В этот самый момент Даша взглянула на свои часики и сказала с грустью:
— Уже четыре часа, а Тимура всё нет.
— У твоего прапорщика ещё тридцать секунд в запасе, — генерал приблизил к глазам свои точные «Командирские». И как только дочь успела возмущённо ответить: «Папа, он такой же мой, как и твой», раздался звонок входной двери дома.
— Нет, Анатоль, ты только посмотри. Секунда в секунду! — Потапов показал часы товарищу. — Да этот полигонщик просто издевается над нами. Щас я его!