Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 4
Шрифт:
Старшие офицеры переглянулись и все разом посмотрели на капитана КГБ. У всех на памяти сохранился невероятный случай в соседнем гарнизоне города Гера.
А дело было так… Старший сержант сверхсрочной службы из полковой канцелярии танкового полка, и по совместительству — переводчик штаба, познакомился с приличной немкой, и возникла у них большая любовь. И хорошо зная, что за связи с немками офицеров гарнизона отправляли в 24 часа служить в Союз, а прапорщиков и сверчков даже увольняли из рядов Вооруженных Сил, интеллигентный
Написал подробно и про свою чистую любовь, и сколько офицеров и прапорщиков пострадали в последнее время из-за таких же нежных чувств. И в своём письме точно указал должности, звания и фамилии всех военнослужащих, пострадавших от произвола командования.
Штабной переводчик добавил, что решил твёрдо жениться на своей возлюбленной и, более того, они ждут ребёнка. Заказное письмо было мудро отправлено через немецкий почтамт. И что интересно — это письмо дошло до адресата…
Михаил Сергеевич лично наложил резолюцию: «Браку не препятствовать» и отправил письмо назад в штаб ГСВГ.
Что тут началось… Не менее трёх автомобилей «Волга» выехали из штаба группы войск в Вюнсдорфе в штаб армии, где к ним присоединились ещё пару «Волг» и несколько УАЗов. Около штаба полка всем места не хватило, автомобили заняли часть плаца.
Старший сержант сверхсрочной службы сильно удивился такому неожиданному вниманию со стороны звёздных отцов-командиров. Генералы, называя сверчка поочередно или «сынком», или «долбо…» (очень нехорошим человеком) начали вправлять мозги непутёвому подчинённому. В итоге жениться разрешили, но из Советской Армии уволили.
Что можно ожидать от прапорщика, студента юрфака ЛГУ — сейчас никто из присутствующих не знал…
Ещё год назад с этим бурым прапором даже говорить бы не стали. На третий год перестройки служить становилось всё сложней и сложней…
Подполковник Григорьев тяжело вздохнул:
— Кантемиров, ты знаешь, сколько мне до замены осталось?
— Два месяца, товарищ подполковник.
— Это хорошо, что ты следишь за сроком службы командира. А вот скажи мне — сколько прапорщиков служит в нашем полку?
Кантемиров задумался:
— Не могу знать. Много!
— Так вот, прапорщик, ты можешь, ядрён-батон, прослужить эти два месяца нормально? Как все прапорщики нашего полка?
— Я постараюсь…
Командир воинской части встал посреди вышки:
— А скажи-ка мне вот что, любезный — твои бойцы смогут без тебя кабель заменить на пятом и шестом направлении?
— Смогут. Ничего сложно, старший оператор сам всё разрулит. Главное, чтобы кабель был.
— А вот теперь, прапорщик, слушай меня внимательно. Я объявляю тебе трое суток ареста!
— За что?
— Прапорщик, ты как стоишь перед командиром полка? Застегнись! Смирно! За нарушение формы одежды. Иди
— Есть трое суток ареста, — Кантемиров задумчиво махнул ладонью к фуражке.
Тут в воспитательную беседу командира мотострелкового полка со своим подчинённым вмешался комендант гарнизона:
— Владимир Викторович, надеюсь, вы не будете возражать, если я от своего имени этому прапорщику ещё добавлю пару суток?
— Солидарен, как никогда, Петр Филиппович.
Подполковник Кузнецов ласково посмотрел на начальника стрельбища:
— Всё понял, прапорщик?
— От вас то за что?
— За неуставную причёску. Кантемиров, тебя хоть раз в жизни целый подполковник постригал?
— Никак нет.
— Именно сегодня тебе будет оказана такая честь. Вот теперь иди и готовься к новой жизни и к новой модельной стрижке.
Начальник стрельбища вздохнул и обратился к командиру полка:
— Товарищ подполковник, разрешите собрать личный состав по громкоговорителю вышки?
— Валяй!
Прапорщик подошёл к пульту, включил громкую связь и через микрофон дал команду:
— Полигонная команда, срочно собраться всем у казармы, — повернулся к командиру полка. — Разрешите идти?
— Кантемиров, ты сейчас в ФРГ не сбежишь?
— Нет. Я Родину люблю.
— Тогда жди нас около казармы.
Офицеры взглядом проводили начальника войскового стрельбища Помсен…
Командир полка переглянулся с комендантом, и оба подполковника вопросительно посмотрели на сотрудников спецслужб.
Капитан КГБ задумчиво смотрел на удаляющуюся спину прапорщика, затем повернулся и сказал:
— Пока Кантемирова сажать не будем. Сейчас только он владеет информацией по Тоцкому, и скорее всего — прячет друга где-то у себя. — Путилов вздохнул и обратился к командиру полка: — Владимир Викторович, попрошу пока отставить наказание до лучших времен. У нас тоже на носу московская проверка…
Офицерам мотострелкового полка и коменданту гарнизона стало понятно — насколько важно контрразведчикам найти нелегала Тоцкого именно сегодня и затем по-тихому сплавить коллегам в Союз до начала московской проверки.
Если бы особисты и комитетчики с самого начала вели оперативно-розыскное дело по незаконному пересечению бывшим начальником вещевого склада нескольких государственных границ с контрабандой, то сейчас с удовольствием пожинали бы плоды своей секретной операции. Глядишь и награды посыпались бы от вышестоящих московских коллег, а при совсем удачном раскладе — и звёзды на погоны. А прапорщик пошёл бы под наш самый гуманный суд в мире…
Сегодня получается так, что обе оперативные службы, особый отдел и КГБ, просто прошляпили нелегальное прибытие Тоцкого в Германию. И, скорее всего — с контрабандой. Ведь для какой то цели этот ушлый вещевик вернулся на германскую землю?