Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5
Шрифт:
И если студенты международной школы профсоюзов, недавно прибывшие в ГДР, пока ещё плохо говорили по-немецки, то местный счёт Фаттах с Саидом знали на отлично. Точно также, как гордые жители глубинок Средней Азии и Кавказа, не знавшие русского языка, с первых дней в Советской Армии сразу овладевали крепким словцом на великом и могучем языке.
После того, как закончили с мелкими предметами, перешли к основной сделке. Тимур указал пальцем на коробку с японским видемагнитофоном «Sharp vc-770E» и спросил: «Вифель?» (нем. wie viel — дословно: как много? Или — сколько?).
Саид
— Zweitausend! (Две тысячи! Разумеется, марок ГДР)
Тимур медленно повернул голову в сторону главного торговца. Майор Яшкин останется рад до жопы, если Кантемиров привезёт ему видик, например, за 2800 марок. Логично оставив у себя восемьсот марок при его зарплате под дембель в пятьсот пятьдесят социалистических денег.
Ни один мускул не дрогнул на лице опытного спекулянта. Первая фраза прозвучала на русском:
— Зачем ты убил моих людей, Саид? — Вторая на немецком: — Еintausend (одна тысяча!)
Чернокожие парни весело рассмеялись и покачали головой. Ну, нет, конечно! Разве так можно цены сбивать? Кто же так делает? При всём уважении ко всему «Зовьет Унион» (Советскому Союзу).
Покупатель согласно кивнул, мол — перебор, и так же весело махнул рукой в сторону накрытого стола. Тогда, пойдём, торговаться… Стороны уселись напротив друг друга, русский по-хозяйски придвинул к себе тарелку с ветчиной, налил себе виски, чернокожим оппонентам добавил по капельке винца. Опьянеют ещё…
И начался жаркий торг, который после съеденного в одну харю тарелки ветчины (жаль только, что хлеба не оказалось в гостеприимном доме) и выпитого второго бокала «Jim Beam» остановился на цифре 1700 (Еintausendsiebenhundert) марок ГДР. И плюс — три видеокассеты на выбор русского.
Когда проверили и аккуратно сложили аппарат с кассетами в спортивную сумку, прапорщик Кантемиров изобразил самое серьёзное лицо советского военнослужащего, вытащил из нагрудного кармана два знака «Гвардия» и вручил джибутянам, крепко пожав ладонь каждому чернокожему парню.
Саид с Фаттахом замерли. Все мужчины светского государства Джибути чтили ордена и медали. Чем больше — тем лучше! А сейчас молодой русский офицер только что вручил обоим по красивому тяжелому ордену с закруткой и с Красной Звездой по центру. Фаттах не выдержал первым и крепко обнял советского товарища. Саид украдкой вытер скупую мужскую слезу. Награды нашли своих героев…
СССР и Джибути — братья навек!
Африканцы оказались нормальными пацанами, записали на листочке следующий заказ: точно такой же видик, плюс телевизор и аудимагнитофон: ««Sharp-800». Это всё лично для русского друга Тимура. И ещё несколько спортивных костюмов «Адидас» и вельветовых платьев, вот размеры. Торговцы договорились о ценах и пожали друг другу руки.
Напоследок Саид от всей загадочной мусульманской души вручил закадычному другу две бутылки вискаря объёмом 0,7 литра каждая: начатую и полную. Фаттах не отстал от земляка, вытащил из кармана куртки, висящей в шкафу, тяжёлую ручку «Паркер» чёрного цвета и с умным видом протянул новому другу. Подарок! И затем оба на смеси немецкого, португальского и родного
Довольный спекулянт, только что открывший невероятную точку закупки дефицитных товаров, поправляя мокрые волосы на голове, спокойно прошёл с тяжёлой сумкой на плече контрольный полицейский пункт международной школы профсоюзов, известную в определённых кругах, как Шуля…
Глава 10
Вюнсдроф
Прапорщик всегда помнил о патрулях в Восточном Берлине и решил лишний раз не рисковать при поездке к любимой девушке в главный гарнизон Группы Советских войск в Германии. Переложил подарки в отдельный пакет, а сумку с драгоценными покупками сдал в камеру хранения на главном вокзале (Leipziger Hauptbahnhof).
Жаль, конечно, что обратно в Дрезден придётся возвращаться вкруговую через Лейпциг. Но, безопасность товара — прежде всего. И потом, скорые поезда ходят часто и быстро…
Через полтора часа советский военнослужащий в обычном джинсовом костюме местного производства выходил с пакетом в руке на станции Шпандау, и через минут сорок обычная электричка доставила молодого человека на станцию Вюнсдроф, больше известную среди местных немцев, как «Маленькая Москва».
Именно с этой небольшой станции действует регулярное железнодорожное сообщение между ГДР и Москвой, и сейчас каждый день с перрона специального вокзала отправлялся пассажирский поезд прямиком в столицу нашей необъятной Родины.
Со временем Вюнсдорф превратился в крупнейшую военную базу за пределами Советского Союза и стал закрытой зоной для местного населения. Огромную территорию разбили на отдельные военные городки, на которых дислоцировались различные части и роды войск: от танковых и до авиационных. И здесь же располагался сам Штаб группы войск.
До этой поездки Кантемиров был в Вюнсдорфе только один раз вместе с неугомонным прапорщиком Тоцким, которому оказалось мало женского внимания в дрезденском гарнизоне, и здоровому во всех отношениях парню захотелось большего. Начальник вещевого склада услышал от коллеги со штаба дивизии, излечившего старую болячку в главном госпитале группы войск, подробный рассказ о невероятном количестве женского состава в далёком и огромном гарнизоне.
Мол, если в Дрездене на десять потенциальных молодцов приходилось всего лишь трое девчат, то в Вюнсдорфе всё с точностью наоборот. Там, мол, от девчат отбоя нет… И они (женский вольнонаёмный персонал) там никогда не стоят в сторонке, платочками теребя… «Ты их в дверь, они — в окно!»
И, конечно же, в душе гарного хлопца Анатолия всё поднялось, и он подбил своего молодого друга, начальника войскового стрельбища Помсен, на очередную авантюру — встретить Новый Год в Вюнсдорфе с местными красотками. Прапорщик Кантемиров только начинал сверхсрочную службу, всё ему было в диковинку и в радость, и молодой человек, как все граждане СССР, оказался готов к неизведанному, как юный пионер.