Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5
Шрифт:
На Лейпцигском заводе работали высококлассные специалисты рабочих профессий, завербованные со всего Советского Союза. И что было удивительно, на «Торпедо» также работали немцы. У Тимура в заводских цехах ещё оставались два земляка: Роман — электрик с Челябинска, и Александр — токарь с Кургана, к которым надо бы съездить обязательно, выбрав определенный день. И, конечно же, прибыть не с пустыми руками…
Кантемиров, получив отмашку от особиста, с вечера зашёл в силовой блок Директрисы БМП, вынул из тайника цинковую коробку с деньгами, отсчитал нужную сумму с запасом на три дня и, отозвав сержанта Басалаева
— Виталя, завтра в пятницу стреляет 3 батальон, там новый комбат. Проследи, чтобы всё прошло без нареканий. Если майор про меня спросит, скажи — выехал в штаб группы по важному делу.
Старший оператор полигонной команды перебил:
— От нас передайте привет генерал-лейтенанту.
— Это обязательно. Слушай дальше: В субботу общее ПХД до обеда, затем каждый оператор наводит порядок у себя на вышке. Вечером баня. В воскресенье все сидим на местах, культурно отдыхаем и ждём особиста. С проверкой приедет майор Яшкин, пусть радиомастер приготовит новую приставку. Особист заберет вас вдвоём к себе домой для установки и отправит обратно пешком…
Сержант возмутился:
— Товарищ прапорщик, ладно, радиомастер — он молодой. А мне-то, Старому, с чего вдруг 11 км назад пехом шлёпать?
— Молодость вспомнишь! Жена майора обещала пирогов напечь. Сами только вдвоём не сожрите по дороге. А теперь, боец, слушай главное! Если за эти три дня будете нормально тащить службу, можете быть уверенными, что на дембель все Старики уедут с часами «Монтана-7 мелодий». Даю слово прапорщика ГСВГ.
Начальник стрельбища строго взглянул на удивленного заместителя. Даже для сержанта, получавшего около сорока марок, стоимость часов казалась огромной суммой. Басалаев знал, что те же поляки продавали музыкальные часы в наших гарнизонах за 180–200 марок ГДР.
Но, земляк не мог знать, что прапорщик всё же умудрился неделю назад съездить в Лейпциг и в ночном баре купил оптом сто штук новеньких часов всего за пятьдесят марок каждые. Продавцу арабу из Сирии срочно понадобились деньги.
И сейчас в комнате семейного общежития прапорщика-холостяка то и дело раздавалось странное пиликание из укромных мест. Кантемиров демпинговал в гарнизоне как мог, сбыл половину партии, отбил вложенную сумму и сейчас запросто мог подарить по одной штуке каждому дембелю полигонной команды в придачу к купленным когда-то спортивным костюмам.
И это был железный стимул для выполнения поставленной любимым командиром боевой задачи…
Сержант в уме сосчитал общую стоимость обещанного приза и задумчиво произнёс:
— Товарищ прапорщик, это же бешеные деньги?
— Товарищ сержант, как вы ко мне, так и я к вам. Но, Виталя, предупреждаю сразу! Если надумаете сходить в самоволку за эти дни, дослуживать будете в полку. Я тут же забуду все былые заслуги. Так что выбирайте сразу: или водочка с пивом, пока меня нет… Или, часы на дембель?
— Всё, товарищ прапорщик. Выбор сделан! Не волнуйтесь, служба будет идти, как те самые часы. Это вы не забудьте про «7 мелодий», а я пойду, с парнями переговорю…
Начальник стрельбища смог дозвониться до советского завода, где через дежурного передал известие землякам о своём прибытии к обеду пятницы, прекрасно понимая, что ему в гражданке
Кантемиров, знал, что советские вольнонаемные стараются обедать вместе с немецкими коллегами в обычной рабочей столовой, расположенной через улицу, поэтому решил выехать не с утра пораньше, а чуть позже. С таким расчётом, чтобы к двум часам добраться до завода, дислоцирующемся на противоположной окраине Лейпцига.
Пассажирский поезд «Дрезден — Лейпциг» тронулся точно по расписанию — секунда в секунду. Молодой пассажир в стареньком джинсовом костюме местной фирмы «Боксер» и стоптанных кроссовках закинул спортивную сумку на верхнюю полку, занял место у окна и начал вновь и вновь с интересом разглядывать проплывающие мимо старые дома центральной части города, сохранившиеся после налёта союзнической авиации в феврале 1945 года, который практически стёр центр Дрездена с лица земли и привёл к огромным жертвам среди мирного населения.
Жаль, конечно, мирных граждан; но, с другой стороны: «Посеявший ветер — пожнет бурю…»
Советский прапорщик, ничем не отличающийся от местной молодёжи, задумался и, разглядывая проплывающий за окном город, вспомнил последнюю встречу с любимой девушкой в родительском доме…
Коттедж генерал-лейтенанта Потапова, расположенный в частном секторе по улице Клараштрассе был просто огромным. Дом с остроконечной крышей, покрытой бордовой черепицей, прятался в глубине сада. Семья бывшего командующего гвардейской 1 Танковой Армией занимала самый красивый двухэтажный коттедж по элитной улице.
На первом этаже кухня совмещалась с большой столовой, которая выходила через арку в просторный зал. На втором этаже, напротив друг друга через лестничную площадку, располагались две спальни. Была ещё жилая мансарда, но это помещение использовали только под хозяйственные нужды: хранение вещей и сушка белья.
Прапорщик Кантемиров с двумя бойцами, сержантом Басалаевым и рядовым Драугялисом, приехали на рейсовом автобусе. И, конечно же, все в форме. Бойцы были в выглаженных парадках, начищенных ботинках и строго с армейскими причёсками. Рядовой Драугялис нёс за плечом солдатский мешок с инструментом, сержант Басалаев гордо шагал рядом с начальником стрельбища в повседневном кителе и докладывал о ходе прокладки нового кабеля на танковой директрисе.
Сегодня прапорщик со своими солдатами должны были снять боксёрский мешок в комнате преподавателя немецкого языка Потаповой Дарьи Михайловны и помочь уложить остальные вещи генеральской семьи в заранее сколоченные ящики на пилораме стрельбища. Не самое веселое занятие, но приказ — есть приказ…
Прекрасный солнечный день в столице Саксонии. Тройка советских военнослужащих спускались по центру Дрездена вниз к Эльбе, а с противоположной стороны узкой улицы поднималась точно такая же тройка бойцов во главе с прапорщиком, но с чёрными погонами. На ремне солдат висели штык-ножи, а старший группы был вооружён красной повязкой на правой руке и пистолетом на поясе. Патруль! И не самый дружественный…