Кто стоит за дверью
Шрифт:
Ему было стыдно самому перед собой. Он, мужчина, адвокат, так трепещет перед клиенткой. Но что поделаешь, он устал. Устал до физического измождения считать копеечные гонорары и обслуживать копеечных клиентов. Ильховская — это возможность войти в мир большой адвокатуры, засветиться на экране телевизора, отвечая на вопросы репортеров или просто входя с Лорой в здание суда. И чтобы титры на экране: «Адвокат Ильховской Ольгерд Жилёнис»…
А она появилась и исчезла.
«Не дай Бог передумает обратиться ко мне! — вскакивал с постели Ольгерд и в волнении принимался ходить из угла в угол. —
Решил позвонить, ждать и надеяться было худшей пыткой.
Не успел произнести в трубку и трех слов, как раздался голос Лоры, которая, даже не удосужившись поинтересоваться, кто ей звонит, принялась насмешничать.
— А собственно… — решив все же выяснить, с кем говорит, начала Лора, но Жилёнис с готовностью ее предупредил:
— Это адвокат Жилёнис, помните?..
— Помню, — ответила Ильховская и рассмеялась. — Я чем-то могу быть вам полезной? — продолжала насмешничать она.
Ольгерд попытался тоже рассмеяться, как бы оценив шутку. Вышло не очень удачно.
— Нет, наоборот, я хотел бы предложить вам свои услуги. Вы тогда так поспешно ушли…
— Да ведь завоняло чем-то жутко. Как вы вообще можете переносить это? В конце концов, ваш охранник всех клиентов распугает.
— Он… уже уволен, — солгал Жилёнис.
— Правильно. Я думаю, лучше вон тот… Нет-нет, с легким лиловым оттенком…
Ольгерд с удивлением отнял от уха трубку, посмотрел на нее и, решив, что кто-то вклинился в их разговор, тревожно повторил:
— Алло! Алло!
— Да-да, я слушаю. Но я занята сейчас. Перезвоните минут через двадцать, — и Лора отключилась.
Она долго выбирала лак «порхающего цвета», который переливался бы на ее ногтях, меняя оттенки. Когда села в машину, вновь раздался звонок.
— Это Ольгерд, вы просили перезвонить.
— Да. Я уже приняла решение, но это не телефонный разговор. Нам надо встретиться. У вас в конторе?! Исключается! — брезгливо передернув плечами, воскликнула Лора в ответ на предложение Жилёниса. — К тому же желательно, чтобы нас не видели вместе. О Боже, — поворачивая руль, пробормотала она. — Где бы нам встретиться?.. Вот проблема!
— Может, у меня, — произнес Ольгерд, с ужасом представляя Лору в своей слишком скромной квартире.
— О нет. Соседи. И потом, где вы живете? — Он назвал адрес, объяснил как доехать. — Исключено, — бросила Ильховская. — Я продумаю этот вопрос и позвоню вам. До свидания, — и пошли гудки.
Жилёнис, сидя в своем кабинете, принялся грызть кончик ручки.
— Не-а… не позвонит, — пробормотал он. — Такая шикарная
— Герочка, я пирожки купила. Давай кофе пить.
— Давай, — понурив голову, согласился он. — «Но жениться не буду!» — подумал зло и решительно.
ГЛАВА 23
Лора позвонила дня два спустя.
— Завтра в три часа будьте на углу Камергерского переулка и Большой Дмитровки. Я захвачу вас по пути, — сказала она и, не дожидаясь ответа, отключила телефон.
Ольгерда как обухом по голове ударили. Он даже голоса лишился. Только глазами моргал. А потом бросился отменять все встречи с клиентами и взял выходной за свой счет.
По Большой Дмитровке устало тянулись машины, то и дело нехотя останавливаясь. Жилёнис вглядывался в кабину каждого «Вольво», стараясь разглядеть Лору. Но его окликнули из «Рено».
«Идиот! Ясно же, что у нее не один автомобиль», — пояснил он сам себе и поспешил сесть в кабину.
Лора взглянула на него и чуть поджала губы. Остановившись из-за пробки, она откинулась на спинку сиденья и сказала, оглядывая Жилёниса:
— Вы какой-то, извините, тусклый.
— Простите? — не понял он.
— Тусклый, говорю, — потихоньку трогаясь с места, повторила Лора. — Мне как-то некомфортно с вами будет говорить о деле.
Ольгерд смешался.
— Простите, но в каком смысле?..
— О господи! В прямом! Нельзя же в вашем возрасте при неплохих внешних данных так выглядеть… тускло, другого слова не подберу, вернее подберу, но вам станет обидно. Теперь даже не знаю… — как бы советуясь сама с собой, продолжала она. — Возник новый интересный ход… А вы не робкого десятка? — вдруг спросила она.
— Нет.
— Ну да, кто же сознается, что он трус.
— Я вас уверяю. Я занимался боксом, когда учился в университете. Я хорошо плаваю. Я могу постоять за себя…
Она опять как-то жалостливо-презрительно глянула на него.
— В физическом смысле вполне возможно. А в моральном вы — не боец!
Ольгерд опять смешался.
— Вы имеете в виду мое скромное положение…
— Вот именно, слишком скромное. Сколько вам лет?
— Двадцать семь.
— Не мальчик. Но время еще есть. Упустите, и тогда до гробовой доски останетесь скромным адвокатом. Скромность украшает, не спорю, когда нет других достоинств.
— Но вы же не знаете моих обстоятельств! — наконец не выдержав, возмутился Жилёнис.
— А зачем мне их знать? Я вижу то, что я вижу. Здорового, надеюсь, не глупого молодого мужчину, который влачит жалкое существование в вонючей конторе.
— Что же вы предлагаете? В бандиты идти?
— А хоть и в бандиты. Жизнь короткая, но яркая. Погулял, погудел на земле и отправился, куда следует. А вы?
— Вы меня пригласили, чтобы наговорить колкостей? — лицо Ольгерда покраснело от гнева.