Кто стоял за спиной Сталина?
Шрифт:
В ноябре в Бакинском ГЖУ появился новый секретный сотрудник по кличке Донской, которому сразу же было выдано 50 руб. {36} Атак как к 9 апреля 1910 г. Н. Леонтьев снова находился на службе в ГЖУ, возникает вопрос: не был ли он восстановлен к этому времени в качестве секретного сотрудника под кличкой Донской {37} . Первая информация от него поступила 5 ноября 1909 г. {38} , последняя — 25 ноября 1910 г., после чего он был убит {39} . Именно так закончил свою жизнь и Н. Леонтьев {40} .
Наконец с января по март 1910 г. с Бакинским жандармским управлением по РСДРП сотрудничал секретный сотрудник Дубровин. Первое агентурное сообщение от него поступило 24 января,
Таким образом, во второй половине 1909 — начале 1910 г. И. В. Джугашвили в штате секретных сотрудников Бакинского губернского жандармского управления не состоял.
Остается рассмотреть возможность его связей с Кавказским районным охранным отделением, деятельность которого распространялась на все кавказские губернии.
Во второй половине 1909 г. это отделение имело 16 секретных сотрудников, из которых только двое давали сведения по РСДРП. Они фигурировали в документах под номерами 25 и 29 {42} . Секретный сотрудник № 25 был принят на службу в марте 1909 г., когда И. В. Сталин находился в ссылке, и продолжал давать сведения до 26 мая 1910 г. С марта 1909 по январь 1910 г. он получал в месяц 40 руб., с февраля 1910 г. — 50 руб. {43} Секретный сотрудник № 29 был завербован в августе 1909 г. и получал довольно высокое жалованье (от 50 до 110 руб.), но давал сведения не по Баку, а по Батуму и Сухуми. Под этим номером скрывался Константин Илларионович Щепотин {44} . Кроме того, среди секретных сотрудников Кавказского районного охранного отделения, освещавших деятельность РСДРП, значится агент по кличке Маленький. Он был принят на службу еще в июне 1909 г., когда И. Сталин находился в Сольвычегодске, к тому же хотя и числился в штате секретных сотрудников, никаких сведений не давал и жалованья не получал. В сентябре — октябре 1909 г. информация по РСДРП поступала также от сотрудника № 30, входившего в партию эсеров {45} .
Исходя из этого, можно с полным основанием утверждать, что во второй половине 1909 г. И. В. Сталин никакого отношения к Кавказскому районному охранному отделению не имел. А это значит, что во второй половине 1909 — начале 1910 г. он на службе в органах политического сыска не состоял.
Чисто теоретически можно допустить, что его завербовали позднее, после ареста 23 марта 1910 г. Однако такое предположение находится в противоречии со всей последующей его судьбой., Из семи лет после этого ареста И. В. Сталин провел на воле всего лишь 10 месяцев, т. е. менее года. Невероятно, чтобы, приобретя столь ценного секретного сотрудника, охранка предпочла держать его в тюрьмах и ссылке.
Единственный эпизод в биографии И. В. Сталина, который в этом отношении вызывает серьезные подозрения, — это его побег 1916 г. и последовавший за ним призыв на военную службу. — Но есть основания утверждать, что если начальник Енисейского розыскного пункта, которым с 1915 г. был ротмистр С. В. Руссиянов, и пытался завербовать И. В. Сталина, эта попытка не имела успеха.
Среди бумаг Особого отдела Департамента полиции сохранилась «Справка» за февраль 1917 г., в которой, в частности, говорится: «Из доклада, представленного 12 декабря 1916 г. командированным для ознакомления с постановкой политического розыска в Восточной Сибири полковником Заварзиным [67], между прочим усматривается, что агентуры у заведующего пунктом в Енисейске нет. Заведующий пунктом ротмистр Руссиянов заявил, что приобретение агентуры настолько затруднительно, что, несмотря на все предпринятые меры, ему не удалось заагентурить ни одного человека» {46} . Об этом же свидетельствует и донесение начальника Енисейского ГЖУ полковника Л. А. Иванова в Департамент полиции: «…Ныне у ротмистра Руссиянова, — сообщал он 17 января 1917 г., — не имеется секретной агентуры кроме двух лиц по цензуре, коих я по бесполезности приказал уволить» {47} .
Остается проверить возможность вербовки И. В. Сталина Енисейским губернским жандармским управлением. Правда, если бы его начальнику полковнику Байкову летом 1916 г. и удалось склонить И. В. Сталина к сотрудничеству, первые агентурные сведения от него могли поступить только в феврале 1917 г., когда он с партией призывников прибыл в Красноярск. А поскольку сводка агентурных сведений за февраль должна была быть представлена в Департамент полиции только в марте и
Но если бы полковнику Байкову, которого в январе 1917 г. на посту начальника Енисейского ГЖУ заменил полковник Л. А. Иванов, и удалось завербовать И. В. Сталина, этот факт не может объяснить тех многочисленных загадок в его революционной биографии, которые предшествовали данному эпизоду [68].
Это следует подчеркнуть особо, так как подобными загадками пестрит вся история революционного движения.
Где искать объяснения
Как мы уже знаем, 13 июня 1907 г. в центре Тифлиса на Эриванской площади среди бела дня произошла дерзкая экспроприация, в результате которой боевикам под руководством С. А. Тер-Петросяна (Камо) удалось захватить 250 тыс. руб. {1} Вскоре Департаменту полиции стало известно, что экспроприация была совершена большевиками {2} .
После экспроприации Камо перевез деньги в Финляндию [69]. По данным Департамента полиции, «весь июль и половину августа» он пробыл там на даче В. И. Ленина, а затем, когда деньги при участии М. М. Литвинова удалось вывезти за границу, тоже отправился туда. 4/17 октября Камо прибыл в Берлин. Здесь 27 октября (9 ноября) с паспортом на имя австрийского подданного Дмитрия Мирского его арестовали {3} . 22 декабря 1907 г./4 января 1908 г. в Париже в руках французской полиции оказался М. М. Литвинов, у которого при обыске обнаружили несколько 500-рублевых ассигнаций, захваченных в Тифлисе {4} . 9/22 марта в Финляндии жандармы задержали кассира партии большевиков, принимавшего непосредственное участие в подготовке этого экса, Л. Б. Красина {5} . 30 марта в Петербурге в руки жандармов попал член ЦК РСДРП Г. Е. Зиновьев {6} , затем последовали аресты еще троих членов ЦК: 25 апреля — Л. Б. Каменева {7} , 27 апреля — И. П. Гольденберга (Мешковского) {8} , 30 апреля — Н. А. Рожкова {9} .
Департамент полиции мог торжествовать. Даже не имея против названных лиц вещественных улик, используя только агентурные данные, всех их на основании «Положения о государственной охране» можно было выслать в Сибирь на срок до пяти лет.
Но через несколько дней после ареста был освобожден и уехал в Лондон М. М. Литвинов. Оказывается, Министерство внутренних дел и Министерство иностранных дел России «не успели» своевременно представить требование о его выдаче {10} . Через месяц после ареста вышел на свободу и сразу же уехал за границу Л. Б. Красин. Департаменту полиции тоже «не хватило» времени для того, чтобы представить в Выборг, где он находился под стражей, необходимые документы. Продержав Л. Б. Красина месяц без предъявления обвинения, выборгский губернатор распорядился о его освобождении {11} . Вслед за тем в июле 1908 г. получили разрешение выйти из тюрьмы под особый надзор полиции И. П. Гольденберг {12} , Г. Е. Зиновьев [70] {13} , Л. Б. Каменев {14} . Все они перешли на нелегальное положение и уехали за границу.
Очень странно велось следствие и в отношении Д. И. Мирского.
31 октября / 13 ноября 1907 г. заведующий Заграничной охраной А. М. Гартинг не только направил в Департамент полиции сообщение об аресте Д. И. Мирского, но и, указав его партийную кличку Камо, а также приложив его фотографию, дал ему следующую характеристику: армянин, около 26 лет, родом из Гори, отец был поставщиком во время хивинского похода, разбогател, но потом разорился, мать умерла от чахотки, имеет трех сестер, большевик, в революционном движении 8–9 лет, участвовал в экспроприации на Военно-грузинской дороге и в организации транспорта с оружием на пароходе «Зора», «незадолго» до тифлисской экспроприации «бежал из тюрьмы в Батуме». Организовал в Тифлисе лабораторию по изготовлению бомб, в начале 1907 г. пострадал при взрыве {15} .