Кто-то еще
Шрифт:
— Убьет? — насторожился Сенька.
— Нет. Погубит.
— Погубит?.. Крыса?.. И что же это за крыса такая? — задумчиво забубнил парнишка. «Миранда, как думаешь, крыса — Платон?»
«Я бы не сомневалась, но кто эту сказительницу верно растолкует? Спроси о крысе что-нибудь еще!»
— Фаина, а что ты можешь увидеть по камням про крысу?
— Я никогда не видела такого, — задумчиво пробормотала колдунья. — Этот мужчина мог бы быть твоим отцом, но он… Он — не отец, не отчим. Но считает тебя своим творением.
«Платон! — взорвался в голове Арсения вопль понимания Миранды. — Он жив, и он идет по следу!»
— Этот
— Он меня — найдет?!
Фаина поглядела на взволнованного парня, лицо ее сложилось в огорченную гримасу:
— Только ты сам сможешь ответить на этот вопрос.
— А если я снова брошу камни, ты увидишь ответ?!
Шаманка покачала головой:
— Ты уже сделал выбор, прочертил судьбу, не путай линии, миленький. Духи на сегодня все сказали, прогневишь, потребуешь еще сказать — обидятся. Обманут. Ты лучше про волков меня спроси, волки, мальчик, — б л и ж е. Рукой подать.
— Настоящие волки? — удивился Арсений.
— Настоящие. Люди в волчьих шкурах. И они куда опасней, чем серая лесная стая.
— Ну так скажи!
Фаина встала, убрала в рассыпанные по столу камни в мешочек и отнесла в комод. Вернулась и как будто з а с т а в и л а себя говорить:
— Мой род ведет начало от пятнистой рыжей рыси. Ты видел наш тотемный знак на родовой поляне. Моя прародительница пыталась помочь изгнать из тебя злого демона. — Упомнив предка-рысь, Фаина пробормотала молитву или заклинание. Помолчала и продолжила: — Родная сестра моей прабабки вышла замуж за мужчину из рода волка. Сейчас половина деревни — потомки той рыси и волка. Когда моя двоюродная бабушка умирала, то не смогла никому передать силу. Волки — не получили кармического вожака, превратились в разнузданное дикое племя. Сейчас мне кажется уже совсем — взбесились. Натворили много черных дел, испоганили нашу землю, сделали ее — проклятой. Земля нас отторгает, миленький, не позволяет зародиться новой силе и не дает наследников. Я бы уже давно увела рысей в другое место, но ждала — тебя.
Фаина горестно посмотрела на мальчишку, которого ждала, но которого не может удержать. Сенька даже виноватым себя почему-то почувствовал. Но чувству вины не позволили разрастись следующие слова колдуньи:
— И если я оставлю тебя в деревне даже на лишний день, то — погублю. Каменный рисунок, брошенный твоей рукой, дал три ветви. Ты можешь остаться со мной и принять в дар силу, но очень быстро столкнешься со стаей и потерпишь поражение, губительное и для моего народа. Ты можешь вовсе отказаться от моего дара, но это решение вскорости погубит тебя и твоих близких. Самая длинная ветвь получилась там, где ты встречаешься с мужчиной-крысой. Но чтобы спастись, тебе нужно дать мне клятву и уйти из деревни до рассвета.
«Пойдешь налево — коня потеряешь. Пойдешь направо — головы лишишься… Илья Муромец, твою мать!!» — забыв о внутреннем присутствии женщины, выругался Сенька.
— И что мне выбрать? Встречу с мужчиной-крысой и какую-то клятву, как я понимаю?!
— В полночь я брошу камни, миленький, — сочувственно сказала бабушка. — Попрошу совета у духов. Посмотрю, что могу сделать для тебя.
— И какой клятвы ты от меня потребуешь?
— По третьей, самой длинной ветви тебе предначертано вернуться.
«Ох и хитрая старушка,
«А я ей верю, — не согласился ученик. — Да и потом, Миранда. Ты же не веришь в какие-то там клятвы. Да?»
«Ну-у-у…, после того, как я написала несколько вступительных глав диссертации «Доисторические верования…», мы можем эту тему более не развивать».
«Прониклась, значит?» — хмыкнул Сенька.
«Мой друг, — с нравоучительной интонацией затянула диверсантка, — человеку, которого из-за виртуальной двери шибануло виртуальным смерчем, рассуждать о логике событий — грешно и сложно. Посплетничай маленько с бабушкой, узнай, что за волки тут конкретно взбесились и почему они тебя — порвут, невзирая на помощь всесильной ведьмы. Задачу — понял?»
«Принял к исполнению».
Впервые с момента знакомства бабушка, понимая, что «злой демон вновь очнулся», но, не поджимая брезгливо губ и не сверкая гневно узенькими щелками глаз, с интересом наблюдала за происходящим.
— Что, миленький? — положа объемную грудь на стол, вытянув вперед шею, спросила сопереживательно: — Опять икотка теребит? Опять спокою не дает?
В голове Арсения тревожной сиреной взвыв голос террористки:
«Шухер, Сенька! Пытается тебя расслабить «искренним» сочувствием!! Сейчас опять предложит экзорцизм!»
Угадала.
— Давай-ка, миленький, избавлю я тебя от эдакой напасти.
— Спасибо, не стоит беспокойства. Мой дух, мадам, — приятный спутник.
«Эка тебя завернуло-то!»
А деревенской бабушке грамотная городская речь понравилась.
— Привык, значит, миленький. А вот Примак-то наш — коробился.
— Ваш Примак, уважаемая Фаина, — ведро с говном. Моему приятелю там не понравилось.
— Разборчивый, значит, — одобрительно и вполне серьезно высказалась бабушка.
«Улёт, Арсений! Мы всерьез обсуждаем существование р а з л и ч н ы х демонов!»
Поздним утром на заимку, где не работала мобильная связь, прибежал взмыленный парнишка Егор: передал приказ Фаины на возвращение и умчался снова.
Прежде чем вести пленника обратно, Митяй и Нестор сварганили пшенную кашу с тушенкой из запасов заимки. Руки Борису развязали, накормили сытно. В дорогу снарядили уже со связанными впереди руками.
И в спину больше не пихали, вели себя примерно, хоть и не слишком дружелюбно.
Завьялов шагал по прогретому солнечному лесу, гонял в голове тревожные мысли, пытался по хмурым лицам конвоиров угадать, как повернулись события в деревне: в пользу или во вред? сидит Сенька в подвале или сумел вырваться?! Егор шушукался с родней секретно, короткое недоумение, промелькнувшее по физиям охранников, Борис не смог растолковать. Но приметил, как уважительно и заинтересованно поглядывают на него мужики, сделал вывод и обрел надежду — справились ребята!
…Тайга стояла ровная и чистая, но конвоиры снова выписывали по ней странные вензеля: по ведомым им приметам внезапно поворачивали, шагали чуть ли не в обратную сторону. Митяй разок обмолвился: «Скорей бы уж полнолуние миновало… Негоже сейчас здесь ходить». Нестор согласно пошевелил усами, на окружающий лес поглядел так, словно за каждым пеньком по лешему сидело.