Кто-то в моей могиле
Шрифт:
— Час назад мне позвонила миссис Розарио. Приехала Хуанита. Но что еще хуже — Филдинг тоже в городе.
— Филдинг? Отец Дэйзи?
— И самое плохое — они встретились.
— Но ведь они незнакомы.
— Ну, они ухитрились познакомиться, причем очень спешили, если верить миссис Розарио.
— Бессмыслица какая-то, — озадаченно произнес Джим. — Филдинг не имеет никакого отношения к нашим… договоренностям.
— У миссис Розарио почему-то сложилось впечатление, что мы, ты или я, послали
— Да я не видел его целую вечность.
— Я вообще никогда его не видел, о чем не преминул сообщить миссис Розарио. Она была очень взволнованна, к концу практически невменяема. Она настаивала, чтобы я поклялся памятью ее покойного брата, что не имею никакого отношения к появлению Филдинга в ее доме. — Адам бросил взгляд на пенистые барашки волн, под напором ветра их становилось все больше. — Ты что-нибудь знаешь о ее покойном брате?
— Ничего.
— Оказывается, его звали Карлос.
— Я же сказал тебе уже, что ничего о нем не знаю. Верно?
— Ну, ну. Не надо сердиться, я ведь просто спросил.
— Ты спросил два раза, — резко ответил Джим. — Один раз явно лишний. Мои отношения с миссис Розарио были недолгими и не включали обсуждение семейных проблем. Тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.
— Ну, сказать, что мы совсем не затрагивали семейных вопросов, не совсем верно. Правда?
— Что касается меня, вне всякого сомнения. Я даже не узнаю ее на улице.
В порт вошло рыбачье судно. О количестве улова можно было судить по глубоко осевшей в воду корме и по количеству чаек, громко ссорившихся у него за кормой и пытавшихся выхватывать куски рыбы друг у друга.
— Чего же она хочет? — поинтересовался Джим. — Еще денег?
— О деньгах она даже не упоминала. Мне показалось, в доме произошел какой-то скандал, когда там был Филдинг, хотя, насколько я смог понять, он к нему непричастен. Миссис Розарио была очень огорчена и нуждалась в утешении.
— Надеюсь, ты ее утешил?
— Конечно. Я поклялся памятью ее покойного брата. Которого ты не знаешь.
— Которого я не знаю. О чем заявляю уже в третий раз. К чему такая настойчивость, Адам?
— Она очень много и довольно бессвязно говорила о нем, мне стало любопытно. Вот и все. Каким образом мертвый брат вписывается в схему наших договоренностей по поводу Хуаниты?
— Эта женщина явно ненормальна.
— Согласен. Вопрос лишь в том, насколько она ненормальна.
Джим встал и потянулся, широко раскинув руки.
— Что ж, оставляю тебя вместе со своими вопросами. Я должен ехать домой, а то Дэйзи решит, что мы оба утонули.
— Не уверен, — тщательно подбирая слова, сказал Адам, — что Дэйзи вообще есть дело до нас с тобой.
— Не понял?
— Перед самым моим уходом позвонила Ада Филдинг и попросила передать
— Господи!
— Миссис Филдинг полагает, ты должен принять меры.
— Она полагает, — на лице Джима появилось выражение печали и усталости, — и какие же, интересно?
— Думаю, она хочет, чтобы детектива уволили. В конце концов, речь идет о твоих деньгах. — Адам замолчал, разглядывая пришвартовывающуюся к берегу рыбачью шхуну и жалея, что он находится здесь, а не на корабле. — Есть и еще кое-что, если, конечно, ты намерен продолжать разговор.
— Не уверен, что испытываю подобное желание.
— Все равно послушай. Дэйзи назначила встречу этому человеку в его конторе сегодня в семь. Твоя жена обещала новой супруге Филдинга, что вместе с Пинатой обязательно его разыщет.
— Новой супруге Филдинга? Она-то каким боком сюда попала?
— Эта женщина побоялась, что с Филдингом снова что-нибудь случится, и позвонила Дэйзи из Лос-Анджелеса.
— Что бы ты ни говорил, я совершенно ничего не понимаю. Что все это значит?
— Я полагал, именно ты разъяснишь мне эти загадки.
Джим покачал головой:
— Ничего сказать не могу. Даже понятия не имею, как Филдинг мог влезть в эти дела, если он, конечно, влез. Что касается его жены, то я не знал о ее существовании до того, как Дэйзи сообщила мне о ней неделю назад. Говорю тебе, я в полной растерянности.
— Да, это я уже слышал.
— Судя по интонации, ты не слишком-то мне веришь.
— Пожалуй. Помни, лучше врать жене, чем адвокату.
— Я предпочитаю самый безопасный вариант, — возразил Джим, — не вру ни тому, ни другому.
— А как насчет той девушки?
— Когда это случилось, я рассказал Дэйзи обо всем — имена и все прочее, она отнеслась к этому довольно спокойно. Похоже, теперь она про это забыла, но здесь моей вины нет. Я ей признался.
— Зачем?
— Как зачем? В тот момент мне казалось, что это единственный разумный, честный, благородный поступок.
— Благородный? Возможно, — Адам загадочно улыбнулся, — а вот разумный вряд ли.
— Рано или поздно она все равно бы узнала.
— Твоя логика напомнила мне один случай. Я первый раз взял мужа сестры, чтобы пройтись с ним под парусом. В тот день было довольно ветрено, яхта шла очень быстро и с соответствующим креном, Том чрезвычайно испугался, что мы вот-вот потонем, выпрыгнул за борт и поплыл к берегу. Я знаю, ты не очень-то любишь плавать под парусом. Может, ты даже считаешь, что Том поступил правильно. В действительности все обстоит по-другому. Он сделал опасную глупость: чуть было не утонул, с трудом доплыв до берега, а яхта, естественно, никуда не перевернулась.