Кто-то внутри
Шрифт:
— Мы очень тебе за это благодарны, — сказал он. — И поэтому я не буду испытывать на тебе пули из этого автомата.
Или потому, что он боится, что они не сработают. Или что они не помешают мне до него добраться, и по исходу нашего поединка в канализации останутся плавать сразу два мертвых тела.
— Я не хочу тебя убивать, — сказал он. — Ты мне даже где-то симпатичен, поручик. Но ты должен понимать, что дело — превыше всего.
— На моей родине так говорили о чести, — сказал я.
— Значит, вы давно никому крупно не проигрывали, —
— Куда мне хоть идти?
— Туда, — он махнул рукой. — Я пойду первым и открою все двери. Дай мне около часа, а потом иди следом. Тебе нужно будет преодолеть пару километров, и ты окажешься за границами периметра оцепления.
— Если они его не расширят, — сказал я. — За час-то.
— На все воля Аллаха, — улыбнулся он.
— И ты не боишься, что я сейчас на тебя нападу?
— Не боюсь. Если бы ты хотел напасть, то не спрашивал бы. Ты — солдат, поручик, а я тебе не враг.
— Но и не друг.
— С моей работой сложно обзавестись настоящими друзьями, — сказал он. — Не думаю, что мы когда-нибудь еще увидимся, поручик. Удачи тебе.
— И вам в вашей невидимой войне, — сказал я.
* * *
Он ушел, и я не стал его останавливать.
Я был не то, чтобы ошарашен, скорее, разочарован. Союзники оказались еще менее надежными, чем я ожидал. Спасибо, что всего лишь не стали помогать, а не ударили в спину.
Я остался один. Засек время и улегся на влажный холодный бетон.
— Теперь ты понимаешь, что это была не такая уж удачная идея, — а, все-таки, не совсем один.
— Человеческие взаимоотношения — сложная штука, — сказал я.
— Вовсе нет, — возразил Сэм. — Тут все просто. Они взвесили тебя и нашли слишком легким. Минусов от сотрудничества с тобой больше, чем плюсов. Это простая арифметика. Впрочем, даже если бы ты не полез смотреть на червоточину и не покрошил спецназ, это ничего бы не изменило. Они явно не стремились приобщить тебя к «Красному рассвету».
— Э?
— Красный рассвет — так они называются, — сказал Сэм. — В памяти Ивана нашел. А парень, который тебя кинул, это, скорее всего, Казах. Иван не знал о нем ничего, кроме клички. И того факта, что он большая шишка в «Рассвете».
— А раньше ты не мог сказать?
— Мне казалось, что ты был занят, и я не хотел тебя отвлекать. Кроме того, это все равно ничего бы не изменило. И да, мы действительно не знаем ничего такого, что помогло бы цинтам выйти на след «Красного рассвета», если ты вдруг воспылаешь праведным негодованием и захочешь их сдать.
Да нет, не воспылаю.
Это их война и их право выбирать методы и средства для ее ведения. Если они хотят играть в долгую, пусть играют. Не думаю, что они смогут победить, по крайней мере, на этом этапе, но думаю, что какие-то точки напряжения для империи они создать способны.
Логика Нурлана была мне понятна. Образцы, которые
За мной будут охотиться цинты из оккупационной администрации, по моему следу идет Ван Хенг, мое соседство слишком опасно для них. С другой стороны, он понимает, что мои шансы продержаться в одиночку крайне невелики, и рассчитывает, что после моей ликвидации обстановка в городе если и не нормализуется, то хотя бы успокоится.
И если я не хочу этого допустить, то мне нужен новый план. И воплощать его придется в одиночку, не рассчитывая на помощь других людей.
Здесь никому нельзя доверять, и даже враг моего врага оказался мне совсем не другом.
— Ты уже подзарядил наши аккумуляторы? — спросил я.
— Я в процессе. А что, ты уже задумал очередную глупость?
— Нет, просто хочу быть уверен, что оружие полностью перезаряжено и готово к бою, — сказал я.
— Под землей потоки ци сильнее, — сказал он. — Так что уже через полчаса я все закончу.
Я закрыл глаза, все равно ни черта не видно, а Нурлан унес с собой единственный фонарик. И как я должен идти по его следу в полной темноте? Может быть, он и не рассчитывал, что я вообще смогу отсюда выбраться.
И уж всяко у меня уйдет на это больше часа, даже если в итоге я не приду прямо в руки патруля цинтов…
Он отправился со мной на вылазку, потому что не смог бы удержать и хотел узнать обо мне чуть больше, чем было известно на тот момент. А потом воспользовался удобным случаем, чтобы от меня избавиться… Что ж, хитрость, умение быстро принимать решения и безжалостность — это очень неплохие качества для одного из лидеров сопротивления, но мне от этого совсем не легче. И, по сути, моя позиция сильно ухудшилась даже по сравнению с той, что была у меня сразу после операции Юры и убийства Цзиньлуна — я потерял свой козырь в виде сотни заключенных в транспортировочные контейнеры демонов. Мне теперь даже торговаться не с чем.
Взамен я приобрел очередную толику знаний об этом мире. И о червоточинах, которые ведут в другие миры. Равноценный ли это обмен?
Пока не возьмусь судить.
— Я готов, — сообщил Сэм.
Я сел и открыл глаза, обнаружив, что вокруг стало не так уж и темно. Окружающий мир из непроглядно черного стал серым, появились контуры и очертания предметов.
— Я слегка адаптировал твое зрение, — сказал Сэм. — Мне и самому так гораздо удобнее.
— Премного благодарен.
Часа, о котором говорил Нурлан, еще не прошло, но я решил, что ничего ему не должен и не обязан соблюдать условия, которые были выдвинуты в одностороннем порядке, и отправился в указанном им направлении. Сначала идти по его следам было нетрудно — мне не встретилось ни одного ответвления, но потом, спустя две открытых им двери, я обнаружил уже два подземных прохода, расходящихся друг от друга под небольшим углом.