Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 6
Шрифт:
— Будем сопротивляться? — уточняю откровенно.
Находись я тут один, возможно, вёл бы себя иначе. Однако ребятам из Эдогава-кай я здорово обязан и не синхронизироваться с их генеральной линией было б неправильно, в том числе по соображениям благодарности.
Насколько успел понять, Моэко эту самую линию озвучивать имеет право вполне официально. Также, их организация может быть вынуждена занять вполне определённую позицию из соображений репутации.
— Предъява от Комиссии ожидалась, — напоминаю на ухо.
— Я и не возражаю, —
Пока мы на удивление долго оформляли документы, связанные с работой армейского тазера по моей шее, ей позвонил отец и выдал массу интересного. Динамик телефона достаточно громкий, сидели рядом — в ближайшее время Штаб-квартиру Эдогава-кай посетят ну очень высокого уровня люди, которые едут не по первому кругу договариваться.
Полицейский стремительно бледнеет:
— Я очень прошу вас, Миёси-сан, воздержаться от необоснованно резких суждений и заявлений. Да, видеофиксация ведётся по всем правилам, поэтому у вас нет формальных оснований обвинять полицию Токио в том, чего она пока не совершила!
— Ну и как здесь не смеяться, — замечаю походя с намёком.
— Пожалуйста, пройдите сюда! — дверь в конце первого этажа открывается и в коридор высовывается местный босс, который в чинах повыше, чем сотрудник, стоящий перед нами.
Снущие вперёд-назад люди его явно не интересуют: смотрит на нас, призывно поднял ладонь.
— Давай сходим? — предлагаю, подхватывая спутницу под руку.
Не знаю, какое у неё зрение, но я отсюда вижу, что старший инспектор на взводе даже больше собственного подчинённого.
С такой дистанции расшифровать все нюансы сложно, но некий занимательный подстрочник буквально висит в воздухе — пожалуй, такие моменты лучшего выяснять сразу.
Моэко смущала некоторая неправильность происходящего, что-то не стыковалось.
Министр, в ведении которого находилась, кроме прочего, и полиция страны, только что через отца попросил встречи. Сам предложил прибыть на их территорию — стало быть, признавал и свою вину за случившееся, и более низкую позицию в предстоящих переговорах.
Да, она — не отец, но не факт, что противной стороне от этого будет лучше. С волей и у неё всё благополучно, а в людях и кое каких прикладных моментах она понимает не хуже родителя, профильное образование обязывает.
И жёсткую позицию Миёси Моэко в состоянии занять не хуже, чем Миёси Мая — из соображений будущей личной репутации. Есть моменты, когда слабину давать нельзя категорически.
— Думаешь, стоит? — ухмыльнулась она, выигрывая
— Почему нет? — равнодушно пожал плечами Такидзиро. — Всё равно так или иначе разбираться.
Его пальцы при этом сжали её локоть, озвучивая невербальное предложение его послушать.
Однако странно. Сам факт просьбы министра Мацуи по всем неписаным правилам на время переговоров автоматически замораживает любые встречные действия — такие, как задержание Решетникова.
Что тогда происходит?
— По теории, чей-то более высокий приоритет, — светловолосый ещё раз сжал руку, давая понять, что то ли мысли читать научился (причём стоя сбоку), то ли тоже думает в этом направлении.
Впрочем, с его разносторонним багажом лично она уже ничему не удивлялась. Хоть и похудение взять, борёкудан широко улыбнулась.
Такидзиро прав. Безвестный старший инспектор в конце коридора, на армейские звания плюс-минус соответствующий майору, действительно не может по собственной воле отменять приказ Министра Внутренних дел. Даже неформальный, негласный, противоречащий законам приказ — потому что Япония.
Если Мацуи сам просится в штаб-квартиру Эдогава-кай, не обитателю первого этажа одного из многочисленных участков данное распоряжение саботировать — задерживая подзащитного. Всё равно что объявление войны.
Майоры впереди министров войн не объявляют. Она не сообразила по запаре, но сообразил Решетников: за текущей накладкой должен стоять кто-то повыше.
Кто? Ну не премьер же, в самом деле.
— Страшнее кошки зверя нет, — пробормотала самой себе якудза, не испытывая на собственный невеликий счёт иллюзий и теряясь в догадках.
— Вот и пойдём посмотрим, — серьёзно предложил Такидзиро, накрывая её ладонь и заглядывая в глаза. — Самому интересно, — он с простодушным видом шмыгнул носом.
Бледный инспектор отчасти вернул нормальный цвет кожи и слегка расслабился.
— Уже идём! — Решетников помахал типу в конце коридора и выглянул на улицу. — Надо, наверное, твоим сказать?
— Сейчас. — Моэко шагнула наружу и парой оговоренных жестов отдала необходимые распоряжения. — Пошли. — Она подхватила под руку метиса и увлекла вперёд.
В служебном помещении, куда первым вошёл беззаботный на вид Решетников, борёкудан отказалась верить глазам:
— Здравствуйте. — Из-за стола хозяина кабинета поднялась та, кого меньше всего можно было рассчитывать здесь встретить. — Прошу прощения за экстравагантное приглашение к диалогу. Претензии Комиссии по ценным бумагам имеют место, но, как вы догадались, я чуть поторопила события и вы здесь благодаря моему вмешательству. Пожалуйста, не грешите на министра — он добросовестно едет в вашу штаб-квартиру.
Моэко молниеносно склонилась в почтительном поклоне на рефлексе.
Такидзиро нисколько не озадачился и излучал это своё оптимистичное любопытство с таким видом, будто… не узнал?