Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 6
Шрифт:
Телефон врача зазвонил.
— Да… нет, на приёме… Нет, уже закончил, потом в банк…
Следующую половину минуты медик ухитрялся делать сразу два дела — разговаривать и строчить в планшете.
На второй или третьей фразе Хироя сделал стойку — его, похоже, всерьёз не принимали.
Зря. Даже если та болезнь есть, ресурсов в его руках всё равно несоизмеримо больше, чем у сидящего напротив человека в зелёном халате.
— Какой размер кредита? — жёстко потребовал патриарх, когда доктор закончил разговаривать.
— Зачем вам? — врач удивился.
— Неважно,
— Тут не тюрьма! — возмутился медик. — Вас привезли для оказания помощи близкие люди!
— Позвонить могу?
— Да звоните кому угодно! — зелёный халат вернулся обратно в планшет.
— Мой телефон забрали, могу с вашего?
Собственные гаджеты у Хироя зачем-то аккуратно изъяли ещё в небоскрёбе.
Хозяин кабинета без слов разблокировал экран и толкнул смартфон по столу.
Хироя, недолго думая, открыл банковское приложение владельца — было заблокировано на биометрию.
Взяв руку психиатра, старик мазнул большим пальцем по сканеру:
— Не переживайте, мне только номер счёта. На ваши деньги я не покушаюсь.
На столе, по счастью, лежали блокнот и карандаш, которыми старший Хьюга и переписал злосчастный IBAN. Ещё через секунду он без затей набрал номер, который всегда помнил напамять:
— Привет, старая развалина.
— …
— Я по делу, времени мало. Пожалуйста, переведи на следующий счёт пятнадцать миллионов… Да, йен… — он продиктовал цифры. — Верну как смогу, спасибо, что ты есть.
— Что это было? — слегка ошалевший врач, не отрываясь, наблюдал, как его банковское приложение высвечивается цифрой с шестью нулями.
— Это ровно в четыре раза больше, чем кредит, о котором вы просили. Возвращать не надо. Если измените диагноз, получите ровно столько же — я только что показал, что являюсь серьёзным человеком и ради своей свободы готов на всё. — Хироя требовательно сверлил глазами собеседника.
Да, риск, но денег не жалко. Именно с этим старым другом любые суммы давно не имели смысла — отношения дороже. Он бы, кстати, окажись на месте товарища детства, тоже отдал бы что есть в случае аналогичной просьбы.
— Вам это не поможет, — задумчиво протянул доктор. — Будет созвана комиссия, мой вердикт пересмотрят.
В медицинские процедуры патриарх вникать не собирался, лишь уточнил:
— Сколько времени нужно на созыв этой комиссии?
— Случай не острый, опасности не представляете. Неделя, две.
— Если свой диагноз сейчас измените вы, этот срок я продолжу оставаться дееспособным?
— Да.
— Делайте! Меня устраивает. Вы же не сильно пострадаете? — не то чтобы старика волновал реальный ответ, но иногда изобразить любезность стоит.
— Вообще не пострадаю, — медик ушёл в себя. — В нашей сфере мнения порой различаются радикально. Другое дело что вам в стратегической перспективе это не поможет.
— В моём возрасте в стратегической перспективе уже вообще ничто не поможет, — сварливо проворчал Хироя. — Неделя — чертовски большой срок. Меняйте диагноз и получите столько же.
—
— Решетников-сан, извините! — уже на выходе меня догоняет офицер. — Прошу прощения, придётся вернуться.
— В чём дело? — моя адвокат решительно становится между мной и полицейским.
— Только что прогрузилось по базе, против вас выдвинуты другие обвинения. Комиссия по ценным бумагам. Решетников-сан, прошу извинить, но вы задерживаетесь полицией Токио… В соответствии с… Вы имеете право хранить молчание… Если у вас нет денег на адвоката…
Моэко сбоку саркастически хмыкает.
? реальный девиз якудза. Вопрос, конечно, насколько декларации в нашем мире соответствуют внутреннему содержанию. Но тем не менее, лозунг есть
Глава 5
— В моём понимании такому задержанию полагается выглядеть как-то иначе, — говорю, что думаю.
— Вы же не будете сопротивляться? — нагнавший меня полицейский озадачен чем-то ещё, со мной несвязанным.
— А вот тут я должен проконсультироваться, хорошо, адвокат рядом. Миёси-сан, порекомендуйте, как лучше поступить? — делаю шаг вперёд, чтобы стать со спутницей рядом.
— Вы сейчас нарушаете процедуру, — спокойно констатирует Моэко, глядя на служителя закона и не отвечая мне. — Для задержания должны быть основания, в противном случае требования полиции не являются законными и я очень хорошо знаю, что делать в такой ситуации. — В её голосе лязгает металл.
— Я только что изложил основания. — Демонстрируемой уверенности, однако, слуга закона не испытывает — видно по глазам и не только мне.
— Это слова, нужен документ-первоисточник. Наличие фамилии в полицейской базе розыска таким основанием не является, вы должны это понимать лучше меня.
— Но…
— Ваша база розыска — внутренний документ отдельной службы, — Моэко без затей перекрывает типа голосом. — К тому же электронный. Всё равно что служебная записка, по ним у нас ещё пока не задерживают. Где первоисточник?
— Объясните, пожалуйста, дилетанту? — трогаю адвоката за плечо.
Пока беседуем, можно считать много интересного с лица полицейского. Да, информация будет косвенной, но и в ней масса полезного.
— Полиция может ошибаться, может внести в базу по ошибке либо недобросовестности — прецеденты были. Для любого ограничения свободы, хоть и задержания, нужны либо решение суда, либо основания, — поясняет якудза. — Решения суда либо надзорного органа я не наблюдаю.
— А основания?
— Они могут быть у полицейского патруля, который своими глазами видел, как человек в маске вылезал из разбитого окна квартиры или дома и при этом тащил узел с вещами. Но ты только что вышел с процессуальных действий, личность твоя установлена и подтверждена, сомнений не вызывает. Кстати, если ты и есть хозяин дома и выбил собственное стекло мешком для развлечения — проблемы будут уже у полиции. Даже если ты в это окно полез без айди.