Кто ты?

Чеп Инна

— Кузнец местный, — ответил вместо нее Янус, — плечи шире нашей повозки, девки за ним табунами ходят.

— Это тот, от которого так пахнет квасом, что тошнить начинает еще шагов за десять?

После столь ошеломляющей характеристики "первого парня на деревне" никто из мужчин даже в шутку не стал спрашивать, имела ли девушка симпатию по отношению к объекту разговора.

Когда Лексий ушел за последним мешком, Янус вдруг полез в карман пальто и с демонстративно независимым видом протянул Вире…бусы. Темно-синие, под цвет лент в косах.

— Тебе, — пояснил он. — Подарок.

Девушка не

знала смеяться или бояться.

Бусы были простенькие, но красивые. Про такие вещи говорят: "Сделано с душой". Всю дорогу ведьма перебирала пальцами цветное стекло, пытаясь отгадать значение этого жеста. Но не смогла. Выкидывать подарок ей показалось бесчеловечным и, решившись, на обратной дороге она надела их на шею.

Янус, увидев это, довольно улыбнулся. Но торжествующе, а как-то тепло. Смущенная ведьма отвернулась и на него больше не смотрела.

Обратно возвращались уже вечером. До города идти было вроде близко, но Лексий жил на противоположном его конце, и Янус оставил секретаря ночевать в доме, ворча, что "второй раз тебя разыскивать еще не хватало". Парень обосновался на знакомом диване в гостиной, веселя Виру наполовину реальными наполовину выдуманными историями. Девушка расположилась в кресле у камина, забравшись на него с ногами. Было тепло и уютно. В какое-то мгновение к ним присоединился Дирек, и Лексий, не переставая вещать нечто остроумно смешное сел играть с ним в шахматы. Его голос и треск поленьев в камине действовали на ведьму умиротворяюще.

Она проснулась от холода. Холодные руки трогали ее лицо.

— Вира! Вира, слышишь меня?

Девушка недоуменно кивнула. Пальцы легонько прошлись по щеке, не понять то ли случайно задели, то ли погладили на прощанье.

— Все нормально?

Голос у Януса был встревоженный. За его плечом с обеспокоенным видом мельтешил Лексий.

— Да. А что случилось?

— Ты кричала, — офицер смотрел на нее очень внимательно, — Сильно кричала.

— Что тебе снилось? — тут же влез парень. Ведьма задумалась.

— Не помню… — она растерянно посмотрела на мужчин. — Совсем. Да я с тех пор, как сюда попала, вообще сны не запоминаю.

Военный нахмурился еще сильнее.

— Вира, давай-ка ты переселишься в одну из гостевых спален? Только там убраться надо и белье постелить.

— Чтоб обо мне опять судачили? — процедила девушка. — Все и так думают… — она резко осеклась, не закончив фразы.

— Ну? — Дирек навис над ней в ожидании продолжения. — Что?

— Что я ваша любовница! — выпалила ведьма на одном дыхании и покраснела.

У Януса с языка чуть ли не сорвалось "Я был бы не против". Он выпрямился и отошел на шаг в сторону камина.

— Послушайте, Вира, перемывать нам кости будут в независимости от того места, где вы спите. Зачем же тогда лишать себя комфорта?

Она еще немного попротестовала, а затем пошла выбирать комнату. К удивлению Януса, девушка заселилась в спальню бывшей хозяйки дома. Но говорить об этом впечатлительной девушке офицер не стал.

***

Начались дожди. Деревенские стали приходить в поместье позже, а уходить раньше. Лексия Дирек убедить переселиться в дом не смог и в результате выделил ему лошадь. В саду Вира больше не работала и как-то незаметно она стала

вместе с секретарем зависать в кабинете. Иногда они на пару переписывали какие-нибудь "важные" данные (например, сколько сена запасено на зиму), а иногда девушка просто устраивалась с книгой на софе у окна, пока мужчины занимались делами. Ее не выгоняли. Подобное времяпрепровождение, а также ее переселение из хозяйственного крыла в жилое окончательно настроило слуг против нее. После ожога на руке (это Мила так ей суп наливала, после чего была уволена) есть Вира стала в основном в компании Лексия и изредка — вместе с Янусом. Готовить вместо кухарки пыталась Дарья, но через два дня ведьма сама стала за плиту — просто от скуки. Готовила она не волшебно, но сносно, а пироги у нее и вовсе хорошо получались.

Дирек относился к ней странно. Метался от "ты" к "вы" и обратно. Вира его немного сторонилась — так на всякий случай, хотя делать это, живя через три комнаты было сложновато. Она очень отчетливо помнила сцену в саду, но и теплые руки, накинувшие на озябшие плечи халат помнила тоже. А ведь мог отругать, посмеяться, или вовсе сказать "сама виновата, нечего ночью шататься невесть где!" В конце концов, какое ему до нее дело? Холодно ей или жарко, страшно или нет? Можно ли часть его поступков объяснить просто благородными манерами? И что тогда делать с той его угрозой? Собственное двоякое отношение к офицеру ее ставило в тупик. И Вира просто постаралась стать невидимкой. Это было тем проще, что интересовали Дирека в последнее время две вещи: письмо, которое никак не присылали, и состояние дорог.

Так прошло несколько дней. Пасмурная погода опять сменилась солнечной и ведьма, взяв книгу, вышла читать на крыльцо. На этот раз книга была художественная — историческая повесть, может, именно поэтому чужую фигуру она заметила только, когда та заслонила солнце

— Ты че, грамотная шо ль?

"Ванюша" стоял в трех шагах, а запах немытого тела девушка чувствовала так отчетливо, будто он сидел у нее на коленях.

— Да, — односложно и недружелюбно ответила она, давая понять, что продолжать разговор не намерена. Однако кузнец был человеком простым и в тонкостях интонаций не разбирался.

— Чего не зашла? Марфа сказывала, ты на ярмарке была.

— Невеста твоя ревнует, зачем зря девушку расстраивать? — Вира упорно опустила глаза в книгу. Читать она хочет, а не разговаривать!

— Да, — парень довольно осклабился, — она такая! Ругала тебя по чем зря! Горячая девка! Так че ты не зашла-то?

Вира почувствовала себя мученицей. Пришлось закрыть книгу и встать.

— Иван, ты безусловно прекрасный…кузнец, но я не могу иметь с тобой никаких отношений!

Незадачливый ухажер стал расстегивать телогрейку.

— Это да! Я этот, прекрасный!

За верхней одеждой на землю кинули рубашку.

— Во! Смотри! — Он напряг руку.

Наверное, он действительно был в каком-то роде совершенен: высокий, широкоплечий, поигрывающий солидными мускулами. Только вот ведьму тошнило и от его вида, и от его запаха.

— Мне пора.

Она развернулась, чтобы зайти в дом, но ее схватили за руку.

— Ты че, немощная? Все девки табуном ходят! Волосы друг другу дерут! А ты нос воротишь?

Его лицо побагровело.