Кто знает?

Абнетт Дэн

— А потом перебежал к Сынам. Ты частенько меняешь стороны, а?

— Каждый раз, когда появляется шанс, — ответил заключенный. — Я делаю всё, чтобы вернуть собственную человечность, очистить кровь, исправить содеянное. Снова стать тем, кем был когда-то. Вот почему я читаю — так мне удается постепенно вспоминать, что такое человеческая жизнь в Империуме.

— Ты

так говоришь, как будто это что-то хорошее.

— Кто знает? — отозвался этогаур.

Варл скорчил гримасу.

— Хотите, я скажу, почему эти обыски в действительности лишены смысла? — спросил Маббон.

— Удиви меня.

— В них нет никакого смысла, потому что, если бы я хотел бежать, то уже попытался бы раньше, и у меня бы получилось. Вам не нужно досматривать меня, поскольку я хочу быть здесь. Я по своей воле содействую Империуму, поскольку это единственная вещь в моей жизни, которая ещё имеет какое-то значение. Я не оборву эту последнюю, тонкую ниточку, совершив что-то глупое или опасное.

— Ну, это ты так говоришь, правда? — сказал сержант.

Достав пачку палочек лхо, он взял себе одну и, подумав, протянул остальные этогауру.

Заключенный покачал головой.

— Что бы ни случилось, — произнес Варл, выпуская дым, — то есть, что бы ты ни сделал, ты же понимаешь, что добром для тебя всё это не закончится? То есть совсем никак.

— Ни для кого ничего добром не закончится, — ответил Маббон.

— Да я просто так сказал…

— Если не считать некой маленькой частички искупления, смерть — единственная вещь, на которую я надеюсь…

— А это что? — внезапно спросил танитец и шагнул вперед, изучая стену взглядом.

— Что — это?

— Вот эти царапины. Отметки. Ты их нанес?

— Да, — помедлив, ответил этогаур.

— Чем? — резко спросил танитец.

Маббон поднял увесистые ручные кандалы.

— Для чего?

— Я оставляю след на стене после каждого обыска. Вы досматриваете меня каждые шесть часов, так что я имею определенную возможность следить за ходом времени.

— И что тебе с этого? — поинтересовался Варл.

— Я —

не человек, — ответил этогаур. — Я — ничто. У меня нет ни свободы, ни самостоятельности, ни удобств, ни понимания, где я или что я теперь. Но, по крайней мере, я могу знать, когда.

— Значит, просто подсчеты, да? — уточнил сержант, касаясь ряда черточек.

— Просто подсчеты.

— Не фесанутые символы для какого-нибудь ритуала?

— Нет, не фесанутые символы для какого-нибудь ритуала.

— Я должен сказать Роуну, — предупредил Варл.

— Понимаю, — отозвался Маббон.

— Он, наверное…

— Переведет меня в другую камеру и пригонит сервитора, чтобы снова отполировать эту часть стены. Я понимаю.

Варл кивнул.

— Прости, — сказал он.

— Спасибо, — ответил заключенный.

— За что?

— «Прости» было самой человечной вещью, которую кто-либо говорил мне за очень долгий срок, — объяснил Маббон-этогаур.

Варл какое-то время смотрел на него, а затем повернулся и ударил по двери.

— Открывай вторую! — крикнул он. — Я выхожу!

Заскрежетав, дверь начала открываться, а сержант оглянулся на сидящего пленника.

— Сейчас 04:17, 18-й день, 782-й год. Просто спрашивай меня. Просто спрашивай.

— И ты ответишь?

— Кто знает? — сказал Варл. — Увидимся через шесть часов. Ты всё ещё будешь здесь, так?

— Кто знает? — ответил Маббон-этогаур.

7 Этогаур — звание в армиях Хаоса, противостоящих Крестовому походу Миров Саббат; аналог генерала Имперской Гвардии.

8 «Фегут» (хаот., презр.) — (высокопоставленный) офицер, добровольно перешедший на сторону противника.

9 Книга, написанная Гидеоном Рейвенором.

10 Владения Хаоса, граничащие с Мирами Саббат.

11 Урлок Гаур, военачальник армий Хаоса, противостоящих Крестовому походу Миров Саббат; к архонтам Тёмных Эльдар отношения не имеет.

© Jeelus-tei