Куда идем? Беларусь, Россия, Украина

С конца 80-х годов Советский Союз и все его подсистемы сорвались в тяжелый кризис. Он привел к расчленению страны и единого народнохозяйственного комплекса, всей социальной ткани прежнего общества. В постсоветских республиках кризис углубился, сегодня в научных кругах он признан самым тяжелым и продолжительным кризисом в истории индустриальной цивилизации.

Нынешние Россия, Беларусь и Украина составляли ядро Советского Союза. Плотность хозяйственных, социальных и личностных связей их народов была такова, что сам их разрыв нанес тяжелую культурную травму, которая усугубила

кризис.

В первой половине 90-х годов политическое руководство России, Беларуси и Украины положило в основание своей социально-экономической стратегии неолиберальную доктрину. Объективные показатели зафиксировали, что результатом к середине 90-х годов стала хозяйственная катастрофа. Глубина и динамика спада производства не имеют прецедента в развитых странах в мирное время. Паралич хозяйства привел к социальному бедствию. Состояние, когда покупательная способность средней зарплаты снижается в три-четыре раза, как это было в некоторые годы в России и на Украине, означает социальный стресс колоссальной интенсивности. Это было тяжелейшим историческим испытанием стойкости характера и культуры наших народов.

Выход из тупика, в который завела постсоветские экономики неолиберальная модель, республики бывшего СССР прокладывают уже в основном с опорой на свои силы и на своей траектории, которую ищут методом проб и ошибок. Возникло разнообразие подходов и программ, хотя пространство для маневра к концу 90-х годов уже было весьма ограниченным. После 2000 г. можно стало говорить о трех проектах, которые с середины 90-х годов сложились в России, Беларуси и на Украине.

Дать объективное описание реализации этих проектов, найти элементы их сходства и различия, уловить тенденции массивных процессов в экономической и социальной сферах — профессиональный долг интеллигенции наших стран. Нет нужды говорить, насколько это важно для тех, кто влияет и пытается влиять на эти процессы, для общества в целом, для молодежи, на плечи которой ляжет основная тяжесть восстановления.

Работа это непростая. Все мы погружены в этот кризис и в эти процессы, взгляд «изнутри» искажен собственной болью, надеждами и разочарованиями наблюдателя. Кризис порождает мировоззренческий хаос, и рациональный взгляд затуманен мифами, которые общество порождает как необходимую анестезию. Нужны большие усилия и хладнокровие, чтобы описать реальность в беспристрастных, соизмеримых и понятных показателях.

Эта книга — результат таких усилий.

По своему жанру этот труд отличается от привычной литературы на экономические темы. Здесь нет теоретических рассуждений и идеологических оценок. Из официальной статистики трех республик взяты данные за длительный период (с 1980-го, 1990-го, а иногда и 1950 года) и наглядно представлены в виде графиков на временной шкале. График, в отличие от таблицы с множеством чисел, воспринимается в целом, как образ. Он почти не требует объяснений и комментариев. Читатель сразу видит, что происходило с тем или иным производством, с потреблением того или иного продукта, с распространением того или иного заболевания.

В советский период все эти динамические ряды в Беларуси, России и на Украине были очень похожи, эти республики объективно были частями одной страны. После 1991 года начинаются расхождения. Эти расхождения в динамике одних показателей, как и сходство в динамике других, снабжают читателя фактическим материалом, чтобы задуматься о сходстве и различии тех социально-экономических доктрин, которым следуют правительства наших стран. Это — важное подспорье в осмыслении нашего общего кризиса и в поисках эффективных методов его преодоления. У всех нас есть чему учиться друг у друга.

Эта книга, заставляющая задуматься о прошлом, помогающая понять настоящее и трезво взглянуть на

избранный путь в будущее, будет полезна всем, кто чувствует ответственность за судьбу своего народа и народов, рядом с которыми ему суждено жить на Земле.

Академик Российской академии наук Г.В. Осипов

Уважаемый читатель!

В этой книге собраны данные о том, как реформа, начатая в СССР в 1989-1990 гг. и продолженная после 1991 г. в Беларуси, России и на Украине, повлияла на их народное хозяйство, на жизнь населения и страны.

Книга эта белая. Так называют издания, в которых представлены фактические сведения, а не мнения и оценки действительности. Конечно, трудно комментировать цифры, отражающие драматические изменения нашей жизни, и никак не выразить своего отношения к ним, однако мы старались этого добиться. Фактические данные достаточно наглядны, чтобы каждый мог судить о них сам, исходя из своих интересов и представлений о добре и зле.

Составители не дают толкования этих фактов, ка- ких-либо политических оценок или выводов. Мы приводим почти исключительно количественные, однозначно измеримые показатели, объективно характеризующие реальные результаты экономической деятельности и уровень жизни. Это — производство и потребление важнейших товаров и услуг в физическом выражении, показатели состояния здоровья и воспроизводства населения, обладания конкретными материальными благами; а также показатели ресурсовооруженности хозяйственной деятельности, отражающие способность экономики к развитию.

По какому принципу мы отбирали показатели? Различают два типа хозяйственной деятельности, то есть производства и распределения продуктов и услуг. Их отличие сформулировал уже Аристотель. Один тип — натуральное хозяйство, или экономия, что означает «ведение дома», материальное обеспечение экоса (дома) или полиса (города). Это — производство и торговля в целях удовлетворения потребностей. Другой тип хозяйства Аристотель назвал хрематистика (сегодня говорят: рыночная экономика). Это — хозяйственная деятельность, целью которой является прибыль, накопление богатства.

Реформа, начатая в 1991 г., представляла собой попытку сменить тип всего жизнеустройства страны. В экономическом плане это означало перейти от хозяйства ради удовлетворения потребностей к хозяйству ради получения прибыли. Это сопровождалось сменой понятий, в которых нам объясняют экономические явления, а также показателей, в которых измеряются результаты хозяйственной деятельности. При этом возникли трудности в понимании. Люди, которые продолжают считать, что производство существует ради удовлетворения потребностей, ищут привычных натуральных показателей — сколько собрано зерна, сколько добыто нефти или построено жилья.

Из этого принципа исходило и советское планирование: зная, сколько в будущем году родится младенцев, планировали производство детских колясок. Если же производство ориентировано на прибыль, а не на потребность, то предприятие оценивает платежеспособный спрос. Потребность населения, не обеспеченная покупательной способностью, производителя не интересует. Поэтому главными показателями становятся не степень удовлетворения потребности, не обеспечение колясками младенцев, а движение денег. Оно выражается не натуральными, а расчетными показателями, такими как рентабельность (прибыльность), накопления, цена денег (кредита). Показателями для страны и государства становятся валовой внутренний продукт (ВВП), сбалансированность бюджета, размер долга. Все это показатели не абсолютные, а вытекающие из принятой в данный момент экономической теории и системы оценок.