Куда идем мы… 2
Шрифт:
– Ага, – саркастически хмыкнул глава клана клана. – Сначала маму позовем на торжественное поедание Штанского монаха, а потом всех выгоним. А сами останемся с мамой объясняться.
– Звучит пугающе, – признался Серебряный лис.
– Вот именно, – кивнул Золотой. – Поэтому к этой гениальной идее мы вернемся только тогда, когда Псих приберет к рукам все пять наших артефактов.
И он гулко захохотал.
«А это идея!» – подумал Псих-пчела и вылетел в окно.
Где-то в Заиграевском секторе
Бурятской
51°64' с. ш. 108°16' в. д.
Отправленного за мамой Стеклянного лиса Псих настиг на полпути к поселку Старая Брянь. Сначала он собирался сразу отправить гонца к праотцам, но потом подумал, что торопиться не надо. По-хорошему, надо бы узнать, где мамочка живет, как к ней обращаться и тому подобное. Поэтому обезьян обернулся демоном в лисьей шапке и побежал за гонцом.
– Эй, погоди!!! – прокричал он, едва спина гонца показалась в поле видимости. – Да подожди, говорю.
– Ты кто? – настороженно спросил Стеклянный.
– Я этот… Перовскитный лис. Новый ученик Серебряного.
– Я тебя первый раз вижу, – Стеклянный смотрел нехорошо. Совсем нехорошо.
– Конечно первый раз. Я сегодня первый день. Только сегодня приехал, и меня сразу за тобой послали. Мунгэн Унэгэн сказал, извини только: «Этого разгильдяя надо почаще пинать в задницу. Поэтому сейчас проверим, как ты бегать умеешь. Бежишь по этой дороге, если вдруг догонишь – напомни, чтобы мама, когда поедет кушать Штанского монаха, Золотой шнур не забыла». Уф… А ты быстрый. Я тебя пока догонял, чуть не сдох по дороге.
Посланец заметно расслабился.
– Понятно. Очередная проверочка от учителя. Чтобы и ты, значит, побегал и задолбался, и меня пнуть на всякий случай. Вполне в духе учителя, ты привыкай, он постоянно такое проворачивает.
– Спасибо, – улыбнулся Псих. – Слушай, а пока идем, может, ты того… Расскажешь мне немного – кто тут у вас есть кто? Сам понимаешь, я в ваших раскладах пока что полный ноль. Хотя бы в самом общем виде, чтобы не накосячить, а? А я тебе потом проставлюсь, я же порядок знаю. Ну вот эта вот мама, к которой мы идем – она как вообще?
– Ну и вопросы у тебя… – улыбнулся гонец. – Мама это мама. Тут в двух словах не расскажешь. Слушай, в общем…
п. Старая Брянь,
Заиграевский сектор
Бурятской локации.
51°34' с. ш. 108°06' в. д.
– Ты смотри, как за разговорами быстро дошли, – хмыкнул Стеклянный лис на околице. – Видишь вон то трехэтажное здание, крытое красной черепицей? Вот там мама и живет. Ох, блин, чо-та я очкую туда идти.
– Так не ходи, – немедленно откликнулся Псих. – Я сам схожу, а ты меня здесь подожди.
– В смысле – «здесь»? – насупился гонец.
– В прямом, – пояснил Псих. – Вот здесь, в канаве, полежишь.
Стеклянный
На крыльце ему дорогу заступили двое охранниц – именно охранниц, а не охранников.
– Куда? – коротко осведомились они.
– Дык это… К Маме, – покойник Стеклянный просветил его по дороге, что старуха не выносит никакого другого обращения и все зовут ее просто «Мамой». – Гонец из Новой Бряни, по поручению, значится, сына ее, Алтана Унэгэна.
– Жди, – коротко велела одна из охранниц, а вторая зашла в дверь – судя по всему, доложить.
Вернулась она только минут через пять, причем изрядно взвинченной. Она вышла из дома, хлопнув дверью сильнее, чем требовалось, и Псих мог бы поклясться, что она еле слышно выдохнула под нос: «Сука».
– Проходи, – уже на нормальной громкости произнесла она и кивнула не дверь. – Идешь прямо, третья комната.
Псих прошел первую комнату без остановки, а во второй остановился, разглядывая через дверной проем сидевшую за письменным столом пожилую женщину.
Растрепаны волос седые пряди, Но звездный свет в ее сверкает взгляде. Лицо давно изрезали морщины, Зубов осталось меньше половины, А кожа стала дряблой и багровой, Но все ж казалась женщина здоровой, И хризантему, что уже увяла, Лицо ее сейчас напоминало. И было что-то в старческой фигуре Сосне подобно, выдержавшей бури.– Что встал? – не поднимая головы, осведомилась Мама. – Проходи, боязливый, хватит прятаться.
– Здравствуйте, – поклонился Псих, зайдя в комнату.
– Здоровей видали, – отрезала бабуля и пожаловалась потолку. – Что-то шестерки, сыночком присылаемые, все мельче и мельче становятся. Скоро карликов ко мне отправлять начнет. Насекомых каких-нибудь. Тараканов и клопов.
– Насекомые не могут пройти преображения, – зачем-то сказал Псих. – У них отверстий на теле не хватает.
– Ты это мне? – Мама удивилась настолько, что даже захлопнула читаемую книгу. Наверное, если бы реплику подала чернильница, она удивилась бы меньше. – Тогда это у тебя мозгов не хватает.
И она позвонила в колокольчик. В комнату тут же вошла секретарь, которая, похоже, стояла за дверью, ожидая сигнала.
– Запиши себе и мне напомни, – велела Мама. – Чтобы я не забыла сжечь этого энтомолога на костре, когда все закончится.
Секретарша, кивнув, заскрипела пером.
– Тебя с чем прислали, исследователь живой природы? – меж тем осведомилась старуха.
– Дык это… – замялся гонец и заученно забубнил. – Алтан Унэгэн почтительно приглашает вас на поедание плоти Штанского монаха и просит прихватить с собой Золотой шнур от занавеса.