Куда идем мы…
Шрифт:
— Заблоченное умение Genius loci восстановил! — просиял Псих. — Прикинь! Ниче, встало на место, как там и стояло!
— Никогда не слышал о таком. — признался Четвертый. — И что он дает? Гениус этот… Интеллект, что ли, бустит?
— Конечно не слышал! — хмыкнул Псих. — Это эпик, я знаешь какую цепочку квестов в свое время прошел, чтобы его получить? Гениус локи — это, чтобы ты, колхозник, знал — латынь. Переводится как «гений локации» или, проще говоря, дух места. У каждой территории есть свой хранитель, типа лешего или водяного. Умение «Гениус локи» дает возможность их вызывать и получать
— У нас каждый день — трудный! — сказал Четвертый сущую правду, но развивать тему не стал, и через пару минут вырубился.
о. Большой Уссурийский,
Хабаровской локации
48°37' с. ш. 134°81' в. д.
Поначалу план Психа шел как по нотам и даже с плюсом. В Осиновой речке даже удалось договорится о бесплатном проходе по мосту в обмен на освящение контрольно-пропускного пункта. Пришлось Четвертому переодеваться в парадную рясу. Освящение КПП тоже прошло без сучка, без задоринки, даже Псих не накосячил — со своей партией вступал вовремя и кадилом махал не над головой. А за молебен Система еще и «Святости» отсыпала.
В общем, остров Большой Уссурийский компаньоны пересекли в хорошем настроении, и на берег Амура вступили уставшими, но довольными.
Но потом начались неприятности.
По реке вдруг прошла большая волна, и Псих застыл, как собака, сделавшая стойку. Четвертый хотел было спросить, что случилось, но не успел — по глади пошла вторая волна, а Псих мгновенно сбросил хурджин с плеча, и за руку сдернул монаха с седла.
Шлепнувшийся на землю как жаба Четвертый не успел даже проорать: «Ты что делаешь?», как Псих перебросил его через плечо и большими прыжками устремился обратно, в прилегавший к берегу лесок.
— Тихо-тихо! — на бегу он нежно похлопывал монаха по спинке, словно младенца. — Ты, Босс, просто водных монстров не видел. Ну их нафиг. Чем ты от них дальше, тем лучше, они обычно от реки не отходят.
Висевший на плече монах поднял голову, и от увиденного у него вдруг похолодели ноги. На берег действительно выскочило огромное чудовище, ростом метра три, не меньше. При этом голова гиганта была увенчана огромными ветвистыми рогами, в руках он сжимал циклопических размеров трезубец, а ноги чудовища очень напоминали слоновьи.
Водяной демон завертел головой, выискивая беглецов, а заметив их удирающими подальше от воды, пришел в неистовство и что-то неразборчиво закричал им вслед, потрясая трезубцем.
Больше
На какой-то неприметной полянке обезьян без каких-либо нежностей свалил Четвертого на землю и изрек:
— Достаточно далеко, думаю. Ты заныкайся куда-нибудь и не отсвечивай, а я за вещами. Их там много?
— Я одного видел. — честно признался монах. — Но он капец здоровый.
— Чем больше шкаф… — начал Псих, но убежал, не говорив.
Не успел Четвертый забиться в густые кусты от греха подальше, как вернулся Псих и бросил хурджин в центр полянки.
— Вот, держи вещи. Коня нет.
— Как нет? — Четвертый расстроился и полез обратно из кустов, нещадно ругаясь и треща ветками. — А куда он делся?
— А я знаю? — вытаращил глаза Псих. — Может, сперли. Может — сам убежал, испугавшись.
— А посмотреть нельзя было? — злобно поинтересовался монах. — Там же песок, даже я все по следам пойму.
— Блин, затупил! — сознался обезьян и опять убежал на берег.
— Сперли, суки — доложил он, вернувшись. — Нашего коня сперли, гниды. Следы в реку ведут.
— А что ты ко мне бегаешь? — всерьез обозлился Четвертый. — Может, сделаешь уже что-нибудь? Нам без коня никак нельзя, без коня мы вдвое медленнее пойдем.
— Прости, босс. — Псих вроде бы даже покраснел, хотя за шерстью плохо видно. — Это же лошадь, не хорек какой. Я просто лошадей сильно люблю и потому очень сильно расстроился, вот и начал тупить.
Псих выдернул иголку и в несколько взмахов превратил ее в посох.
— Ну все! Кранты местным. Лошадь я им не прощу. Босс, ты только сиди здесь, никуда не сваливай. Я постараюсь побыстрее.
Прибежав на берег, Псих огляделся вокруг и только убедившись, что берег абсолютно пуст, истошно заголосил.
— Эй ты, вошь рогатая! Коня верни! Коня, говорю, вернул быстро! А не то я тебе сейчас этой палкой… — и Псих пустился в подробные эмоциональные объяснения, которые от первого до последнего слова шли в разрез с монашеским статусом.
Где-то минут через десять по реке пошли волны и вскоре на берег выскочил рогатый монстр, красный как рак.
— Ты чо сказал, урод?! — завопил он, потрясая трезубцем. — Ты это кому сказал, мелочь гоминидная?
И через пару секунд началась драка.
Сначала силы противников выглядели почти равными, несмотря на то, что Псих доставал амурскому монстру только до пояса. Обезьян был гораздо быстрее, гораздо легче двигался и наносил вдвое больше ударов. Рогатый же брал силой и мощью, и пару раз подставившийся под удар Псих отлетал метров на пять.
Тем неожиданней был исход поединка. Противники бодро обменивались ударами, и ничего вроде не предвещало, как вдруг рогатый монстр рыбкой прыгнул в реку, практически без брызг вошел в воду — и только круги на воде пошли.
Псих еще постоял на берегу, поорал обидные словосочетания, но ничего ими не добился и вынужден был уйти восвояси.
Вернувшись на полянку, он раздраженно бросил свой посох на траву, и коротко доложил:
— Сбежал.
— А лошадь? — поинтересовался Четвертый.