Куда падал дождь
Шрифт:
Наступила напряженная тишина.
Вспыхнула молния. Оцепенев от ужаса, Лейси смотрела, как из-под двери блеснуло что-то влажное и темное, расползаясь пятном по белоснежному ковру.
Кровь Сэма. Надо помочь ему. Она опустилась на колени и стала подползать к двери, но в это время ручка начала поворачиваться.
Боже милостивый! Он и ее хочет убить.
Ручка еще раз дернулась и остановилась.
Раздался тяжелый удар в дверь.
– Черт бы… тебя… побрал. – Дьявольский шепот. – Тростиночка, открывай. Я знаю, что ты здесь. – Ногти Лейси впились
– Сэм…
Никто не отвечал.
– Сэм!
Один лишь неистовый вой ветра, а когда он смолк, слышны были только глухие удары сердца. Ее.
Казалось, мир окаменел. Сэм мертв. Время застыло.
– Не-е-е-ет!..
– Я все равно до тебя доберусь… до тебя и Джо. Рано или поздно.
Джо! Лейеи должна спасти сына. Она даже задохнулась от этой мысли и, поспешно схватив чемоданчик, кошелек и ключи, бросилась к окну. Открыв его, она выбралась на веранду, ожидая каждое мгновение, что чудовищная лапа высунется из непроглядной тьмы и схватит ее.
Вместо этого вороненая сталь тупорылого револьвера 38-го калибра вдребезги разбила окно в комнате Сэма. На подоконнике появилась нога в черном. Лейси вскрикнула и бросилась бежать.
Через сорок секунд после того, как разлетелось стекло, заработала сигнальная сирена. Десятки огней засветились в коттедже. Еще больше лампочек загорелось на высокой стене, окружающей поместье. Выскочили сторожевые псы и с лаем бросились по саду. Лейси как огня боялась доберманов, но Сэм убедил ее не бояться, потому что они знают ее и не причинят ей вреда.
Ледяной дождь проникал под тоненькую рубашку, Лейси бежала к коттеджу, где ночевал Джо со своей гувернанткой-австриячкой и другими слугами. Впервые она была благодарна Сэму за то, что он не позволял ее сыну жить в большом особняке.
Вдруг она услышала, как кто-то тяжелыми скачками несется за ней по сырой траве.
Она добежала до коттеджа и взлетела по ступенькам. Топот стал громче.
В отчаянии она заколотила в дверь.
Сзади донесся рев.
– Я все равно до тебя доберусь… до тебя и Джо. Рано или поздно…
Прижавшись к двери, она обернулась, чтобы увидеть лицо убийцы.
Из-за завесы дождя на освещенное золотистым светом крыльцо – прямо на горло – прыгнул черный демон с оскаленной пастью и горящими глазами.
Лейси закрыла глаза и слабо вскрикнула:
– Коул!
Но ничего не произошло. По лицу ее прошлось что-то слюнявое, теплое и вонючее, словно ее мазнули грязной тряпкой. Она открыла глаза и увидела перед собой одного из их огромных черных доберманов, лопоухого Нерона; ухо ему откусили, когда он был еще щенком. Нерон стряхнул со своей блестящей шкуры капли дождя, обдав Лейси брызгами с головы до ног. Затем, словно решив, что теперь у него вполне благопристойный вид, нагнул голову и дружелюбно завилял хвостом. Глаза его преданно смотрели на нее, и он лизнул ее дрожащую руку.
Лейси опустилась на колени и обняла Нерона за крепкую, пахнущую псиной шею. Длинный язык пса второй раз лизнул ее щеку. В этот момент дверь открылась, она влетела в дом вместе
Глава третья
Лейси Дуглас в Сан-Франциско. У нее серьезные неприятности. Дж. К. сказал, что он ей нужен.
Она его предала.
Красная спортивная машина Джонни Миднайта с бешеной скоростью, от которой кровь стыла в жилах, неслась, ревя, по шоссе. Он действительно гонял чересчур быстро. А какого черта? Эта итальянская машина была создана для высоких скоростей. Хуже то, что он был как на иголках и в этом огромном городе чувствовал себя в ловушке.
Впрочем, при чем тут город? Ощущение ловушки было связано с особенностями его характера; ведь теперь ему придется играть роль героя ради такой богатой дамочки, как Лейси, хотя она разбила ему сердце десять лет назад.
Дж. К., его близкий друг и босс, знал эту его тайную слабость и совершенно сознательно поймал его на крючок, сообщив, что Сэм Дуглас убит, а за Лейси кто-то охотится. Ясно кто. Ее сумасшедший пасынок Коул, сбежавший из частной психиатрической клиники, где его держали годами, и теперь разыскиваемый полицией. Правда, концы с концами что-то не сходились.
Только на секунду Джонни поймал себя на мысли, что хотел бы увидеть, какой стала Лейси. Действительно ли она так красива и роскошна, как на фотографиях в колонках светских новостей в газетах и журналах? Счастлива ли она?
Да какое ему до всего этого дело? Но старые переживания, которые, казалось, давным-давно умерли в его душе, вдруг поднялись из неведомых глубин, готовые взорваться, и Джонни почувствовал резкую боль в сердце, словно невидимая рука мертвой хваткой вцепилась в него и не отпускает.
Нет. Он никак не мог ее вспомнить. Вместо нее он вспомнил Коула. А значит, и Колин, хотя ее ему вспоминать хотелось меньше всего. Впрочем, как и его. У обоих были ярко-рыжие волосы и не менее яркие синие глаза. Таких трудных и неуживчивых детей надо было поискать; у них было все на свете, кроме одного, чего им хотелось больше всего – внимания своих блестящих родителей. За те два года, что Миднайт работал в поместье Дугласов по уик-эндам, ему ни разу не довелось лицезреть хозяев в полном сборе, они никогда не выезжали всей семьей – не считая той страшной ночи, когда погибла Камелла.
В одно прекрасное субботнее утро Миднайту пришлось стать еще и нянькой при детях, когда сон его прервали вопли настоящей няньки. Одиннадцатилетние оболтусы спустили ее из окна третьего этажа и весело раскачивали, держа за лодыжки, – втянуть обратно у них не хватало силенок. Джонни бросился сломя голову в главное здание и спас ее. Потом таким же манером высунул рыжих монстров в то же окно и не втаскивал обратно до тех пор, пока нянька не взмолилась. Естественно, после этой истории ему ничего не стоило держать сорванцов в руках.