Куда приводят мечты
Шрифт:
Кисаме был единственным из мужчин, кто не участвовал в разговоре. Вместо этого он поглаживал Самэхаду, вроде бы уделяя все внимание ей, но я подозревала, что это его способ скрыть столь непривычное для него волнение. В последнее время акуламэн действительно прикипел к Волне.
После ухода Тоби-который-ни-хрена-не-Тоби и «Комбо-Зомбо» не прошло и пяти минут, как в центре комнаты снова завихрилась техника оранжевой маски.
– Смотрите! – вскочила Тора, наверное, учуявшая наших еще раньше, чем они материализовались.
Тоби держал за плечи Какудзу и Хидана. У казначея на руках лежала Олька, у Хидана Вика. Оба нукеинина
Суматохи не возникло благодаря Сасори. Дей и Итачи не дали нам с Настей ломануться к девчонкам, рассудив, что помочь мы все равно не в силах, а Акасуна указал дуэту хрен-убьешь на пустующую комнату Конан. Я сомневалась, что она вообще в ней когда-либо спала. Впрочем, на чьей кровати для нее лежит подушка совсем не мое дело, пусть я и догадывалась о предмете ее воздыханий.
Разместив Волну и Север на спешно организованных футонах, Сасори отправил Машу в свою мастерскую за какими-то снадобьями и выпер всех нас в зал, велев не казать носа, пока он сам не выйдет и все не расскажет. На Касуми это, конечно же, не распространялась, потому что она осталась помогать ему. Во-первых, у нее была пара медицинских техник, во-вторых она единственная, кто способен не психовать и беспрекословно выполнять все указания Акасуны.
Хидан составил мне конкуренцию в хождении по комнате. Причем настолько мощную, что из опасения быть сбитой и впечатанной в стену, или раскатанной по полу, я спешно опустила свою задницу на циновку в самом темном углу зала. Рядом присел Итачи, оказывающий мне молчаливую поддержку. Не в силах смотреть на мельтешение бессмертного, цедящего что-то настолько матерное, что у Настьки с ее обостренным слухом уши загорелись, повернулась спиной к залу, лицом к Учихе.
– Мы будем менять штаб, да? – нервно спросила я, пытаясь отвлечься разговором.
– Вероятней всего, – кивнул Итачи, протягивая руку и нежно касаясь моей щеки костяшками пальцев.
– Хоть одна хорошая новость, – пробормотала я, придвигаясь ближе.
– Чем это? – в темных глазах шаринганистого сверкнул неподдельный интерес.
– Хм… – Я показала ему жестом притянуться ближе, и, когда он выполнил это, шепнула: – Помнишь, что ты обещал мне при смене штаба?
Итачи кивнул, на этот раз в черных глазах сверкнуло кое-что хорошо изученное мною примерно тремя часами ранее. Страсть, любовь, нежность. То, что Учиха показывал только мне, да и то наедине. Очевидно я не единственная, кто пытается отвлечь себя от происходящего в комнате Конан. Итачи тоже задался этой целью и, стоит отметить, у него чертовски хорошо получается. Впрочем, что у Учихи НЕ получается?
– Что там будет наша комната, – ответил он, прикрыв глаза в качестве подтверждения.
– И никакого Кисаме?
– И никакого Кисаме, – согласился Учиха.
Обняв любимого за пояс, я положила голову ему на грудь и прикрыла глаза, слушая стук сердца. Мне совсем не хотелось спать, но я не знала, как еще заглушить волнение за подруг. Как ни крути, а руки Итачи – самое надежное место.
POV
Анастасии, ака Тора, ака Тигрица
И вот Акумэ успокаивается в руках Итачи, Машка с Сасори хлопочет над девочками, Хидан бродит по комнате, как тигр по клетке, Кисаме и Какудзу настороженно наблюдают за ним, а Дей вроде как пасет меня. Опасается, что я снова вызверюсь на бессмертного
Я прибывала в полной уверенности, что ранение Нами дело рук Хидана. Не в прямом смысле, конечно. Просто Волна уходила на миссию в растрепанных (слабо сказано) чувствах, и это сыграло с ней злую шутку. Даже мой подрывник с его вспыльчивым характером, еще будучи моим сенсеем, учил меня, что на любом задании у шиноби на первом месте сосредоточенность. Вика была в раздрае. По крайней мере, я так думала.
Мы часто тренировались вместе, и она была способна ускользнуть даже от меня, признанно, самой быстрой за счет кошачьих способностей, а тут попалась в парализующую технику. Сузив глаза, я сдержала рык, пообещав себе, что намотаю кишки Хидана на его же косу, если Нами…
Встряхнув головой, не желая становиться пессимистом в отсутствие Оли, это ее и только ее ниша, я просто пошла. А когда остановилась, то поняла, что нахожусь на кухне. На грязной неприбранной после Машиного ваяния пирожков кухне. Вот и занятие. И потом, Туман сейчас занята вытягиванием Волны с того света, значит, ужин ложится на меня. Готовить-то можем только мы вдвоем, у остальных руки из жопы по отношению что-нибудь сварить/запечь/пожарить.
Взявшись за тряпку, стараясь не слушать все, что происходит в комнате Конан, включая тяжелые вздохи Вики, я с остервенением принялась отскребать от стола присохшее тесто и муку.
– Тигренок…
– Я в порядке, – быстро ответила я, не отрываясь от своего занятия.
– Никто из вас сейчас не в порядке, – Дейдара перехватил мои руки и заставил посмотреть на себя. – Иди сюда.
Хрипло вздохнув, понимая, что вот-вот заплачу, я упала в его объятье, обняв за шею и уткнувшись носом в отворот плаща.
– Это нечестно.
– Это мир шиноби, Тора-чан, – просто ответил Дей.
Да, мир шиноби. Мир, в котором мы преступники.
Глубоко вдыхая грецкий орех, аромат Дейдары, я постепенно взяла себя в руки, загнав бесполезные слезы куда подальше. Почувствовав это, подрывник приподнял мою голову за подбородок. Голубые глаза выражали тревогу и в то же время облегчение. Я знала, откуда растут ноги у последнего. Ранена Вика, а не я. И мечется там Хидан, а не он.
Кстати, какого хрена Хидан вообще переживает, изменник гребучий, кобель некастрированный? Додумать ответ мне помешали губы Дейдары, властно накрывшие мой рот. Я пропустила через пальцы его челку, отвечая на поцелуй, и замурчала, поскольку он целовал меня именно так, как я больше всего любила: жадно, подавляюще, сильно и глубоко.
После целой сессии таких дурманящих поцелуев, чуть пошатываясь, я приступила к готовке ужина под его присмотром. Думаю, от жареной рыбы и салата никто не откажется, да еще и есть пирожки от Касуми. Мой блондин все это время что-то лепил в углу. Что-то, напоминающее китайского дракона. Новый проект?
Я не успела спросить конкретней, услышав, что дверь комнаты Конан открывается. Три секунды, и я уже там, смотрю на подуставшую Касуми и держащегося бодрячком Сасори. – Ну что? – спросила Арина, вскочив с циновки.
– Все хорошо, – счастливо выдохнула Машка, и у меня с души свалился даже не камень, а целая гора Олимп. – Жизнь вне опасности. Мы зашили рану, и думаю, завтра она уже придет в себя. Кито полностью истощена, ей нужен отдых, а перелом руки я залечила Целебным Облаком… Сейчас обе спят.