Куда тянутся души
Шрифт:
Меня уже не удивило откуда он в очередной раз знает о чем я думаю, и я с трудом подавила желание съязвить, бросив фразочку типа «все то ты знаешь… Габриэль Делагарди».
Резко развернувшись, он и его солдаты, направились в сторону выхода. И нам с Ариманом ничего не оставалось, как последовать за ними.
Пока мы шли почти через весь город к замку, я ловила на себе подозрительные, а иногда и презрительные, взгляды жителей Смагарда, на которые было абсолютно наплевать, больше волновало, что разбойник
Мы вошли через тот же вход на задворках замка, куда нас доставили с Каньей на суд. Только в этот раз, ворота тут же закрылись за нами.
Не хорошо это. Чувствовала, что не просто так нас здесь заперли. Ариман сразу напрягся и сосредоточился, видимо, расценив эту меру предосторожности, как и я.
Мы вошли в знакомый темный коридор, и Габриэль принялся раздавать команды:
— Этого, — пренебрежительно махнул рукой на Аримана, — во вторую допросную, а мы, — хмурый, но чистый бирюзовый взгляд вернулся ко мне, — идем к магу, он свяжет нас с Эрвином.
— Что?! — воскликнула я. — Зачем его допрашивать?
Мое возмущение никого не затронуло, стражники повели Аримана по темному коридору в ту часть, где я не была раньше. А тот даже не сопротивлялся.
— Он ничего не сделал! — воскликнула я в отчаяние, и замахнулась сжатыми от негодования кулаками на Габриэля, собираясь ударить его в грудь. Но мои запястья быстро оказались в тисках его больших ладоней.
— Так уж и ничего?! — процедил он, не отводя от меня темнеющего взгляда. Дернул на себя, сильнее сжав мои конечности.
Я попробовала сопротивляться, тщетно пытаясь вырвать руки, и уперлась сильнее ногами в пол, чтобы не допустить опасной близости.
— Он касался, целовал, — зашипел Габриэль, приблизив разъяренное лицо ко мне. — Мою женщину!
— Я не твоя женщина, — напомнила я, голос к сожалению, прозвучал глухо и совсем не уверенно, в отличии от его заявлений. И откуда только такая осведомленность?
Но Габриэль проигнорировал мое замечание.
Меня затрясло изнутри от возмущения. Да как он смеет… качать свои права?! Не позволю, не в этой жизни.
Тоска глубоко внутри меня свернулась в жалкий клубок, давая дорогу гневу и оскорбленному чувству справедливости. С силой, какая была, попыталась оттолкнуть Габриэля, но он развел руки в стороны, продолжая меня удерживать, и не успев затормозить, по инерции упала ему на грудь. И этот несносный мужчина оказался только ближе. А когда его красивое лицо исказила улыбка, мой напор и вовсе ослаб, а тело отозвалось совсем не нужным в данной ситуации образом, заставив сердце биться чуть быстрее и сменить гнев на милость.
Отстраниться просто так мне уже не удастся. Я тяжело дышала, задыхаясь от этой близости, разрываясь на части.
— Нам нужно поговорить, — прошептал он в мои губы, также тяжело дыша, как и я, прилагая усилия на борьбу с первобытным желанием. С желанием броситься в объятия друг друга и больше не думать ни о чем,
— Говори, — прошипела я, понимая, что моя воля слабеет с каждой секундой, но я чувствовала, что сказать он хочет нечто важное.
И он заговорил, отпустив руки, но продолжая удерживать, обвивая руками спину и талию, поглаживая успокаивающе. А я слушала, не желая верить, но верила. Скажи он подобное несколько дней назад — ни за чтобы не поверила, даже не смотря на наличие всей этой магии. Не поверила бы, что это ради меня.
— Черт, обещание на крови, Габриэль, — процедила я, попытавшись вырваться из мучительно сладких объятий. — Снова.
Каждое сказанное им слово отзывалось болезненно тоскливым воспоминанием, и нахлынувшее дежавю выкручивало разум наизнанку пытаясь вырвать из реальности. Может от этого маги, что возвращали память из прошлых жизней сходили с ума — невозможно постоянно находиться в этом чувстве, где нить с реальностью становится слишком тонкой. Вот только вспомнить в чем суть прошлого обещания не могла как ни старалась.
— Прости, — зашептал Габриэль, касаясь моих губ, влажных от горячих слез. Чувство обреченности захватывало с новой силой. Я прекрасно понимала, что все мои цели и страхи, касаемо того что сделает Сизаморо с миром магии — меркли. Эти чертовы великие духи, возомнившие себя богами, не иначе, могут вновь обречь нас на мучения длиною в тысячу лет, а может и вечность. Надежды, что не в этой, так в следующей жизни все будет хорошо, таяли стекая солеными слезами по моим щекам.
— Прости, но я не знаю, что делать, — снова зашептал Габриэль, покрывая мои соленые щеки поцелуями.
С языка готовы были сорваться множество слов, от глупого вопроса — «зачем», до банальных упреков. Но больше хотелось сказать, как я его люблю. Понимая, что он хотел, как лучше, спасти мою жизнь. Любой ценой. Просто потому, что я поступила бы так же, заложила бы душу великим духам, не думая о последствиях, лишь бы иметь возможность быть рядом. Но мои жизни без него, и нынешняя оставили след. Изменили меня, и переступить через новые черты оказалось непросто. К тому же я не была уверена, что моей жизни что-то угрожало.
И я ничего не сказала. Все что нам отведено — это сейчас. Мимолетные мгновения единения наших душ, притяжение которых не поддавалось контролю.
Тело с отчаянием принимало его ласки, губы, сладкий вкус которых несравним ни с чем. Запах кедрового леса, амбры и мяты окутывал, вливаясь в легкие и оживляя лучше кислорода. Заставляя кровь со скоростью света разжигать меня.
Казалось, что ничего не может быть естественнее нашего поцелуя, я целовала Габриэля со всей скопившейся в глубине меня страстью. Его руки скользили по моему телу обжигая жаром, пробуждая мой огонь, загасить который можно было лишь одним способом и только на время.