Куда тянутся души
Шрифт:
— Не твоя… — повторила я, поднимаясь с земли. Гнев и обида, наконец, пересилили желание. Будь все иначе, я бы, не задумываясь, простила ему все и никогда не выпустила из своих объятий.
— В чем дело, Анна? — продолжая изучать меня взглядом, спросил он.
— Ты спрашиваешь, в чем дело?! — возмутилась я. Он что, всерьез?
— Габриэль, у тебя свадьба вот-вот! — выпалила я. По мне, так все очевидно. Но в его глазах я не увидела понимания, хотя они заметно помрачнели.
— Это не имеет значения, — холодно ответил он, отводя в сторону взгляд.
Я надеялась
Мы стояли, сверля друг друга глазами, в гневе я сжимала кулаки. Для меня имело значение наличие Альцины, наличие невесты, наличие жены. Я не готова была делить любимого мужчину с кем-то еще. Но и заставить выбирать я тоже не могла, к тому же выбор, судя по всему, уже сделан.
Дождь все еще не закончился. Прохладные капли стекали по щекам, будто имитируя подавленные слезы и остужая мой гнев, давая возможность прийти в себя и включить голову.
— Если ты думаешь, что я позволю вновь бросить меня в камеру, то ты ошибаешься, — словами, словно иголками, я пыталась уколоть его. — Если ты не заметил, то я, ко всему прочему, оказалась в рядах разбойников.
И они достигли цели. Габриэль тяжело задышал, а на лбу проступила вертикальная морщинка. Ему не нравились слова ни про свадьбу, ни про камеры Смагарда.
— Тебе больше не грозит ни камера, ни какое-либо другое наказание, — твердо проговорил он, — многое поменялось, пока тебя не было.
— О чем ты? — недоверчиво спросила я, сложив руки на груди.
— Вчера состоялось внеочередное собрание правящего совета, — пояснил Габриэль, не отрывая от меня взгляда и следя за реакцией. — Больше никого не казнят за обращение к Тьме. И лишь за намеренное обращение к ней последует пожизненное заключение в антимагической камере.
Я удивленно вскинула брови. Видимо, мои новые друзья-разбойники были не в курсе последних изменений. Это многое меняло. Для Каньи, для Бероуза. Но не для меня — меня осудят не за магию. Да и для разбойников в целом мало что изменится.
— Габриэль, изменения закона не имеют ко мне отношения, — все еще не понимала я.
— Насчет твоей свободы я договорился с Хендриком, — с затаенной печалью в голосе сообщил он. — Тебя бы освободили из камеры утром, но ночью ты сбежала.
В глазах, наполненных светлыми водами океана, способных отогреть почти любой лед своим теплом, пробежала какая-то тень, но я плохо ее уловила.
Вот как. Значит, он договорился. Но это не отменяло того, что Канье грозила реальная опасность в тот момент. Приговор исполнили бы на месте. И никто не дождался бы изменений закона.
— Так, значит, я больше не преступница? — уточнила я.
— Верно.
— А как же причастность к разбою?
— О разбое можешь не беспокоиться.
В голосе его уже отчетливо звучал лед. Не рад моей свободе?
— Почему тогда ходили слухи, что ты разыскивал меня как беглую преступницу в лесах у Драконьих гор?
— Я разыскивал не тебя. Вообще-то я знал, что тебя разыскивать в этом мире бессмысленно, — подчеркнул он очевидное.
— Следовательно, я могу идти на все четыре стороны? — не унималась я.
— Можешь, — подтвердил он. — Но не пойдешь.
Сказал, как отрезал.
— Это еще почему?
— Потому что только что чуть не попалась на ужин химерам, а помимо них в лесу есть и другие опасные существа! — чуть громче необходимого сказал Габриэль, я даже отступила на пару шагов назад. — Потому что умудрилась связаться с разбойниками!
Глаза его были не такими светлыми, как всегда, словно в океане разыгрался шторм. Ощущалась вся сила, суровость и опасность, которые таились в нем. Я и раньше знала, что Габриэль один из сильнейших людей в магическом мире, командующий войсками людей, владеющий оружием и соответствующим этому всему характером. Но сейчас я чувствовала, что раньше многое от меня ускользало, и видела лишь маленькую часть его силы, как физической, так и внутренней.
— Потому что ты останешься со мной, — приказным тоном продолжил он, и голос стал немного хриплым. — Потому что я не отпущу тебя больше.
Я тяжело дышала, пытаясь побороть чувства, поднимающие бунт внутри. Сопротивляться его напору было непросто, особенно когда сопротивление оказывает лишь маленькая толика твоего собственного разума.
— Я не останусь с тобой, Габриэль, — попыталась также твердо ответить я, не веря, что нашла в себе силы. — Тебя ждет Альцина, она, наверно, очень напугана.
— И куда ты собираешься идти? — поинтересовался он и язвительно добавил: — К разбойникам?
— В Маир.
— Зачем? — удивился он. — Я сопровожу тебя, после того как ты расскажешь, как снова оказалась в этом мире.
И тут меня осенило, что наш разговор вообще не с того начался. Я должна рассказать о возвращении великого жреца ордена Тьмы. А мне нужно поподробнее узнать о том, что случилось после того, когда мы упали в портал. Не являлась ли миру великая Богиня? И задать массу других вопросов.
— Хорошо, — сдалась я.
Лукавая ухмылка вмиг преобразила его, возвращая мне привычного Габриэля. Коварного и сексуального, а не просто строгого командира войска.
Он сделал ко мне шаг, а я отступила назад, но уперлась в широкий ствол дерева. Быстрым движением он прижал меня всем телом к дереву, и губы приникли к моим, жадно прикусив их. От неожиданности я не сдержалась, сделала глубокий вдох и выдох. Знакомый запах хвойного леса, амбры и мяты скользнул внутрь, разжигая искры. Огромная кисть осторожно обхватила мои запястья, задирая вверх и прижимая к коре, не давая возможности сопротивляться. Обжигающие губы сводили с ума, ни один миллиметр на шее он не хотел упустить.