Куда улетает Ангел
Шрифт:
Словно со своей давней подружкой, бабушка и по годам внучка или правнучка, вместе пили чай и разговаривали о жизни. Девушка напрочь забыла, зачем сегодня ни свет ни заря приехала на работу, а ведь хотела разобрать вчерашние документы, оставленные ею же, уходя вечером домой, шефу на подпись. В период старта посевной руководитель района возвращался из хозяйств в свой кабинет только к ночи. Уже с его поручениями эти документы утром нужно было как можно раньше передать исполнителям, которые через час-другой просто задергают ее то просьбами, то новыми обращениями, адресованными главе
Со второго раза Екатерина дозвонилась Дмитрию Васильевичу, сообщила о визите известного в районе ветерана. Тот помнил Миронову, как и свое обещание, данное еще 9 Мая прошлого года, обязательно отведать ее, но так и не смог выбраться. Глава района поручил секретарю отложить все дела и заниматься только Параскевой Максимовной, пока он не завершит непростое рабочее совещание в «Сельхозтехнике». А когда он вскоре появился, Миронова и Старосельцев долго один на один беседовали в его кабинете.
Екатерина поняла, что проблема, с которой приехала к председателю райисполкома Параскева Максимовна, была далеко не простой, и всем звонившим в приемную или пришедшим по текущим делам к руководителю района предлагала подождать: шеф занят, но освободится скоро, ждите! Девушка уже пожалела, что не расспросила эту красивую старушку, что же такое могло случиться в ее жизни, чтобы понадобилось добираться в ранний час из своей далекой деревни? Еще больше удивилась, когда Дмитрий Васильевич позвонил ей по прямому телефону и отменил послеобеденное заседание райисполкома, причем сообщил, что самолично отвезет ветерана войны и труда в ее родную Веснянку.
Медленно выйдя из кабинета главы района, который с кем-то громко разговаривал по телефону, Миронова была в хорошем расположении духа. Она поздоровалась с пришедшими на прием руководителями и специалистами отделов, а затем при всех обняла и перекрестила полюбившуюся ей девушку, растрогав секретаря до глубины души. Екатерина снова подумала, что именно так всегда делала «Баб Маня», провожая ее на автобус в город. И на душе у девушки сегодня был праздник.
Старушка, одевая куртку, промолвила на прощание:
– Будь счастлива, дорогая! Не забывай то, что тебе присоветовала старая Параскева. Я ведь жизнь прожила, и немалую. Слышишь, не ошибись, внучка! И приезжай, деточка, пока жива еще, ко мне! Я тебя тоже чайком побалую, да со своими ванильными булочками! Сегодня вот жалею, что из-за спешки не захватила их с собой…
Через минуту высокий, худощавый и симпатичный Старосельцев, уже одетый в черную кожаную куртку, появился в приемной и, поздаровавшись, объявил, что все запланированные деловые встречи переносятся на вечернее время. Взял под руку улыбнувшуюся ему Миронову, и они вместе вышли.
Когда за всеми закрылась дверь, Екатерина долго не могла успокоиться. Слова Параскевы Максимовны слышались ей снова и снова: «Не ошибись, внучка!» Как бы она хотела, чтобы ее Колька побыстрее вернулся! Но ждать нужно было еще пару месяцев. Просто набраться терпения!
Наконец она заставила себя поработать: зарегистрировала подписанные Старосельцевым документы,
Закончив начатое и раздав представителям отделов материалы, секретарь взялась за свежую, только что принесенную почтальоном почту. Наверху большой пачки, перевязанной шпагатом, лежала районная газета «Правда Полесья».
Развязав шпагат, Екатерина остолбенела: на первой полосе «районки», где практически всегда была передовица главного редактора, с большого цветного фотоснимка ей улыбалась уже знакомая бабушка, которой, оказывается, в ближайшие выходные исполнится девяносто пять лет. Она не поверила написанному – никогда бы не дала ей столько!
Читая юбилейный очерк о Параскеве Мироновой, для девушки во второй раз за сегодня словно остановилось время. А в приемной, где за несколько часов перевернулись десятки людей, до конца дня ощущался пряный запах мяты, чабреца и ванили – столь необычный аромат оставила после себя сегодняшняя гостья.
Летом Параскева просыпалась рано. До рассвета, когда каждая последующая минута растворяла темноту уходящей ночи, приближая всегда первозданный восход солнца. В одной ночной сорочке выходила она во двор и, усевшись на нижней приступке высокого дощатого крыльца, вдыхала на полную грудь прохладный, кристально-звонкий воздух. Она любила эти минуты, когда природа и все живое в ней просыпалось, внося в умиротворенную тишину и благоденствие первые звуки жизни. А еще, в зависимости от того, с какой стороны до Веснянки добегал сырой или тепловатый ветерок, предутренний час наполнялся разными лесными запахами. Параскева, дитя леса, каждый раз старалась их разгадать. И радовалась, словно девчонка, когда ей это удавалось…
Позавчера деревню, спрятавшуюся вдали от больших дорог, наполнил аромат ольхи, дуба и орешника, изрядно приправленный кисловатой примесью торфяного болота. Живя в доме свекра уже шесть лет, – сюда ее совсем юную, еще не исполнилось и восемнадцати, после сыгранной бедной, но очень веселой свадьбы привез старший из двух сыновей Тимофея Миронова Игнат, – знала, откуда пригнал его ветер.
В часе конного хода по лесным тропинкам находилось неглубокое, но вязкое болотное озеро. Параскева уже не раз убеждалась: если его запахи пробирались через густой смешанный лес в Веснянку – это предвестник обильной влаги. Жди дождя!
Когда же за завтраком о своем наблюдении рассказала свекрови и свекру, старики не согласились с ней – ничего им, пережившим и видавшим многое на своем веку, не подсказывало, что хотя бы на какое-то время сегодня изменится погода. Да и с утра совершенно не было жарко и не так невыносимо томительно, как в предыдущие дни. Но невестка оказалась права. Ровно в полдень откуда ни возьмись упал на Веснянку дождь. То спорный и шумный, то ровный и тихий, он за несколько часов насытил долгожданной влагой местами уже словно поджаренную июльской жарой землю. А когда медленно в деревню наползал, плавно переходя в ночь, вечер, случился еще и ливень – порывисто-буреломный, сносящий все на своем пути.