Куда ведет Нептун
Шрифт:
Рашид поразился умному замечанию боцмановой дочери.
Вынул из кармана апельсин.
— Угощайтесь.
— Спасибо. — Катюшка остренькими ноготками очистила апельсин, разломила напополам. Половину отдала Рашиду.
Рашид положил мягкую дольку в рот.
— Так бы и жил всегда на Котлине.
— А что же, барина вашего в экипаж запишут?
— Всяко может быть.
— Эскадры далеко ныне не ходят.
— Как сказать, Катюшка. Слышал, как Василий Васильевич разговаривал со своим другом. Поход дальний
— В турскую землю?
— Велика земля. Не одне турки на ней живут. Есть земли сибирские.
— Чего там делать флотскому человеку?
— А море Ледовитое?
— Нешто и вы туда пойдете?
— Куда барин, туда и я. Ниточка за иголочкой. Мы теперь по гроб жизни пришитые.
В РАНГЕ ЛЕЙТЕНАНТА
В конце января 1733 года братья Лаптевы, получив отпуск, нагрянули в столицу. Незадолго до того получили письмо от дядьки — хворает, одолела подагра, просил навестить.
У Дмитрия была особая причина явиться в Санкт-Петербург.
Солнечным морозным деньком братья ворвались в дом на Карповке, вход в который по-прежнему охранял многолапый якорь, похожий на спрута. Распахнули знакомую калитку, застучали башмаками по крыльцу, отряхивая снег, — горластые, напористые, точно собирались брать дом на абордаж. Суконные их шинели с мичманскими позументами, с красными отворотами дышали ветром, горьковатым турецким табаком, смолою корабельной обшивки.
Борис Иванович в белом дурацком колпаке, в шелковой рубашке лежал под ворсистым одеялом, предаваясь самым грустным мыслям.
Дмитрий сразу оценил обстановку. Служака галерного флота приготовился к близкой кончине.
— А, наконец-то! Не забыли старого хрыча. — Голос у старшего Лаптева был слабый, какой положено иметь умирающему.
— Ты — старый хрыч?
Дмитрий дернул нити игрушечного «Орла». В куполе колокольчика заплясали металлические язычки, рассыпав по горнице мелодичные звуки тапты.
— Марсовые, по вантам! — приказал Дмитрий.
— Вставать, нечего хворобе предаваться! — приказал Харитон.
Никакое лекарство так не целит, как бьющая через край молодая энергия!
Скоро дядька, облаченный в халат, сидел за столом; лицо его порозовело, одолжился румянца у пышущих морозом племяшей.
Дмитрий с трудом сдерживал рвущуюся из него новость.
— Помирать собрался, да?
— Так годы, Димушка…
— Отставить! — гаркнул мичман Дмитрий Лаптев. — До моего возвращения.
— Ты куда навострился?
— Я?
Новость была такова, что ее нельзя было выплеснуть как заурядную новостишку. Новость требовала облачения торжественного, звенящего всеми своими буковками репорта. И Дмитрий отрапортовал:
— Га-аспа-дин корабе-ельный мастер! Дозвольте сообщить, что племянник ваш, мичман Лаптев, в скором времени отбывает во Вторую Камчатскую экспедицию, предводительствуемую
Флотский человек дядька! Оценил.
— Ну-у-у-у! Эте-те-те!
И никаких других слов не надо было Дмитрию. Своим изумленным восклицанием дядька все сказал.
— Заперся в своей берлоге, — ликовал Дмитрий, — знать ничего не знает! Весь Санкт-Петербург шумит. Экспедиция, экспедиция! А в нее зачислены многие наши парни — Прончищев, Челюскин…
— Господи, так сразу?
— Не совсем так. Прончищев, тот когда репорт подал! Я хоть и помалкивал до поры до времени, а мысль работала.
Борис Иванович повернулся к Харитону:
— А ты?
— Хоть один лапоточек должен на Балтике остаться.
— Хитер!
Из кухни доносились самые невероятные запахи. Борис Иванович обзавелся кухаркой и к приезду племяшей велел приготовить пиршественный стол. Был тут жареный поросенок, рыба во всех видах, заливная телятина, пироги со всевозможными начинками.
Борис Иванович, не спуская восторженных глаз с Димушки, поднял стакан с разогретым красным вином:
— К делу! За вас, племяши!
— А мы за тебя, за твое выздоровление скорейшее, — сказал Харитон.
— Коли так… — Борис Иванович сказал из Псалтири: — «Чтобы не отступало назад сердце наше и стопы наши не уклонялись от пути господнего».
— Берингова, — поправил Дмитрий.
— Пусть так.
— И за другие пути. Разве их нет? — сказал Харитон.
И Борис Иванович вновь примирил тосты братьев:
— Пусть так!
Говорил больше Дмитрий. Горячился, глаза его возбужденно горели. Он будет адъютантом Беринга. Сам командор нашел его. Пойдут искать западный берег Америки. Якутск. Охотск. Камчатка. А другие отряды… Господи, да была ли еще в России подобная экспедиция? Весь мир вздрогнет, когда узнает о намеченном походе!
Харитон помалкивал. Он не разделял восторг брата. Борис Иванович сразу почувствовал некоторую натянутость в их отношениях. Что-то разделило их. Это было ново. Всегда были согласные. Нешто Димушка рассержен на Харитона? Да за что? Может, за то, что за ним не последовал?
На крыльце загрохотали башмаки. В дверях стояли Прончищев и Челюскин.
Поздоровались.
Усмотрев на столе дивные яства, Семен воскликнул:
— Да мы вовремя пришли! Без промаху!
— Без промаху! — рассмеялся Борис Иванович. — Штюрмана знают свой курс. Усаживайтесь.
Челюскин схватил вилку, торжествующе поднял ее над поросенком.
— Да будет день, да будет мясо!
Прожевав кусок и вытерев губы, Челюскин сказал:
— Вы хоть знаете, откуда мы пришли? Из самого Адмиралтейства. Извольте поиметь почтение сидящему со мной об левую руку Василь Васильичу Прончищеву. Только что ему вручен указ о присвоении звания флота лейтенанта. Показывай указ, Василий.