Кухня Франчески
Шрифт:
Лоретта, высунув голову из кухни, позвала детей ужинать, но они без напоминания, толкаясь и пихаясь, уже спускались по лестнице.
— Эй! — крикнула им Лоретта. — Сколько раз говорить, что нельзя баловаться на лестнице?
— Она первая начала, — захныкал Уилл.
— Идите мойте руки, — прервала его Лоретта.
— Мам, где ты нашла ее? — спросила Пенни, когда они втроем уселись за стол. — Она так выглядит, даже не знаю, ей лет сто пятьдесят.
Пенни, положив себе пюре, пошла с тарелкой в гостиную смотреть телевизор.
— Правда, ма, — подхватил
— А что еще вам надо! — крикнула вдогонку Лоретта. — Она очень милая женщина. Ее зовут миссис Кампаниле. Если вам трудно запомнить, называйте ее просто миссис Ка.
Не желая больше обсуждать это, Лоретта перевела разговор на другую тему:
— Надеюсь, никому из вас не задали слишком много на понедельник. Если задали, то приступайте прямо сейчас. Не желаю ничего слышать о ваших уроках в десять часов вечера в воскресенье.
— Мы вместе с Дженной делаем общее задание, — заявила Пенни. — Поэтому мне нужен будет компьютер сегодня вечером.
— А мне нужен Интернет, чтобы зайти на мой «ю-ги-о»! — закричал Уилл.
— Мое задание намного важнее твоих глупых игр, — отрезала сестра.
— Это несправедливо, ма, — пожаловался Уилл. — Она только с подругами переписывается, и больше ничего.
— Хватит! — остановила пререкания Лоретта. — Дай сестре немного поработать, а ты сделаешь то, что хотел, позже. Вы уже достаточно взрослые, чтобы поделить компьютер между собой. А если не сумеете договориться и по-прежнему будете ссориться, я заберу его себе. Вот и все.
— Ладно, — сказала Пенни.
— Ма, а что дальше? — спросил Уилл. — Она опять придет в понедельник?
— Миссис Кампаниле? Надеюсь, что да.
— Опять?
— Да, придет, потому что в данный момент у меня нет плана «В», — заключила Лоретта.
В субботу днем Франческа отправилась в библиотеку, чтобы вернуть книги. Когда она вошла, ее подруги уже сидели там и штудировали программы телепередач, выбирая фильмы для вечернего просмотра.
Франческа подробно рассказала им о своем первом рабочем дне.
— По крайней мере мне не пришлось ничего готовить и убирать, хотя у меня была такая мысль, — призналась она. — Об одном лишь сожалею. Утром, пока собиралась, я так волновалась, что даже не подумала о том, чтобы захватить что-нибудь поесть детям, когда они вернутся из школы. Вы бы видели, какую дрянь они едят!
— Пусть едят что им хочется, — махнула рукой Пэг. — Так будет лучше для тебя. Стоит хоть раз что-нибудь приготовить им, как они все время будут ждать твоего обеда. Кроме того, у них может быть аллергия на продукты.
— Аллергия?
— Вот именно, — вмешалась Натали. — Разве ты не прочитала об этом в своих книгах? Сегодня многие дети страдают от аллергии на арахисовое масло и бог весть еще на что. Тебе следует быть осторожнее.
— Ну, расскажи подробнее, — подзуживала Пэг. — Наверное, в доме у них страшный беспорядок?
— О, там
— Выбрось из головы! — фыркнула Пэг.
— Не беспокойся. Я даже пальцем не пошевелила, — заверила ее Франческа.
Конни наклонилась поближе, слегка подтолкнув Франческу локтем в бок. Ее глаза заблестели.
— Давай, расскажи о детях. Как они?
— Ох, если бы вы их видели! — воскликнула Франческа, всплеснув руками.
— На самом деле такие прелестные? — вздохнула Натали.
— Да вы бы целый час щипали их за щечки, окажись они рядом с вами.
— Слушайте, внешность обманчива, — предостерегла Пэг. — С прелестными детьми всегда больше мороки.
— Возможно, ты права, — согласилась Франческа. — Не могу пока ничего сказать, но не думаю, что они плохие. Во всяком случае, у меня не возникло такого впечатления. Скорее, им чего-то не хватает.
— Чего? — одновременно воскликнули подруги.
— Сама не знаю, — ответила Франческа. — Но я не перестаю об этом размышлять.
После библиотеки Франческа пошла в церковь. Она спешила прийти до начала службы, чтобы помолиться в храме, еще безлюдном и тихом. Ей очень нравились эти минуты, так располагающие к спокойному течению мыслей.
Однако сегодня ни молитва, ни служба не восстановили ее душевного равновесия. Франческа часто отвлекалась от службы, рассеянно бормотала псалмы, подстраиваясь под остальных прихожан, и то и дело вспоминала о семье миссис Симмонс. К тому же ее мучила совесть, что она не сказала своим детям о решении работать, хотя в глубине души считала это сугубо личным делом. Кроме того, ей было стыдно перед своими библиотечными подругами, потому что она не откровенничала с ними как обычно. Конечно, в чем-то они правы, предупреждая ее о вероятном обмане. Многие стремятся извлечь как можно больше выгод от людей, которые им помогают. Однако Лоретта Симмонс, на ее взгляд, была не из тех. Одно Франческа понимала ясно: пока она не узнает лучше семью Симмонс, ей следует быть осторожнее.
Погруженная в свои мысли, Франческа после службы коротко поприветствовала отца Буонтемпо и вышла из храма. Ранняя зимняя ночь уже распростерла над городом темное покрывало. В сумерках Франческа не сразу отыскала свою машину на стоянке и слегка озябла. Остывший двигатель никак не хотел заводиться, и когда Франческа наконец поехала, она была совсем расстроена.
Подъехав к дому, Франческа, к своему удивлению, увидела припаркованную перед ним машину. Свернув на подъездную дорожку, она быстро прошла к крыльцу. Войдя в прихожую, она скинула пальто и устремилась на кухню. Молодой мужчина, сидевший за столом, читал газету. Оторвавшись от чтения, он слегка улыбнулся, когда она вошла, но ничего не сказал и опять принялся за газету. Уязвленная таким равнодушным приветствием, Франческа попробовала нахмуриться, придать лицу суровое выражение, но все напрасно — у нее ничего не получилось. Радость переполняла ее. А как же иначе?