Кукла для босса
Шрифт:
Глава 24
Агафонов проснулся чуть свет от дребезжания телефона. Пришло сообщение.
— Кто же у нас такой ранний, — пробурчал Михаил себе под нос и осторожно, чтобы не разбудить Еву, потянулся за сотовым.
«И так уснули часа в три ночи», — ухмыльнулся он, любуясь обнаженной невестой. Ева спала, распластавшись на животе. Одеяло валялось где-то с боку, а сама Ева, обняв обеими руками подушку, зазывно пошевелила бедрами. Агафонов нежно чмокнул ее в висок и убрал в сторону спутавшиеся черные пряди. Она приподняла голову и, улыбнувшись,
— Спи, еще рано, — прошептал Михаил, проводя ладонью по упругим ягодицам и накрывая одеялом невесту.
«Сейчас бы разбудить тихонечко и заняться любовью», — вздохнул он про себя и подслеповатыми сонными глазами всмотрелся в экран телефона.
«Сообщение от отца», — захолонуло сердце. Агафонов подскочил с кровати и, на ходу запахивая халат, торопливо вышел на кухню. Включил свет и внимательно вчитался в странное сообщение.
— Хорошо хоть все живы-здоровы, — поморщился он и еще раз вчитался в непонятное послание.
— Где сейчас Зак? — написал отец.
— Во дворе дрыхнет, — ответил Агафонов, недоумевая, что заставило отца в такую рань осведомиться о собаке. Михаил прищурившись глянул на цифровую панель, вмонтированную в духовку. Четыре сорок три — показывали часы.
— Ептиль, папа, — натужно вздохнул Агафонов. — А другое время ты выбрать не мог?
Он уже решил вернуться в постель, когда пришло следующее сообщение.
— Я хочу забрать его.
Агафонову захотелось заорать «как?», «зачем?», но он сдержался, понимая, что по большому счету собака принадлежит отцу.
«Ты же сам ему подарил», — насупился Агафонов, вспоминая, как давным-давно ездил к заводчику и забирал некондиционного щенка. Сука московской сторожевой где-то гульнула с кавказской овчаркой.
— Не уследили, — развел тогда руками невысокий жилистый мужик.
— Дитя любви, — хохотнул в ответ Михаил.
Сидя в полутемной кухне, он словно наяву увидел маленького черного щенка на крепких лапках. И даже вспомнил, как сам по дороге к отцу придумал ему имя.
Зак.
И все эти годы если и не скучал особо, но всегда радовался встрече. А теперь Зак стал частью семьи. Как же его отдать?
Агафонов подошел к кулеру и, налив в стакан воды, выпил залпом.
— Твою мать, — выругался в пространство. И сам не понял, кого имеет в виду. То ли мамашу Зака, загулявшую с кавказцем, то ли собственную бабушку.
— Етить колотить, — скривился Михаил и, немного подумав, напечатал сообщение отцу.
— Почему?
Только одно слово.
«Что же он ответит? — как мальчишка разволновался Агафонов. Изворотливый ум принялся придумывать разные причины. — Может, купить справку у ветеринара, что Зак болен, и наврать, мол я трачу каждый день тысячу — нет! — лучше пять тысяч рублей на лечение Зака? Что лучше, недержание мочи или понос? Что бы придумать? — вздохнул Агафонов и сам рассмеялся над своими идеями. — Как ребенок, честное слово!»
На кухню в халате на голое тело притащилась заспанная Ева и, навалившись сверху, обвила обеими руками шею.
— Что не спишь? — мяукнула еле слышно и поцеловала в щеку.
— Да папа мой, — ухнул будто
— О чем? — пробормотала Ева, отходя от будущего мужа. Закрутила в дульку нечесаные волосы и включила чайник. Полезла в холодильник за сыром и окороком.
— Если перед сном поесть, то потом спится хорошо, — заявила она, выкладывая на тарелку нарезанные с вечера тонкие ломтики. И только потянулась за чашками, когда телефон Агафонова снова зажужжал.
— Твою мать, — прорычал Михаил и, не сдержавшись, стукнул кулаком по столу. — Он там что, с катушек слетел?
— Что случилось? — выдохнула Ева и, увидев эсэмэску, ойкнула. — Мишенька, это как? — взмолилась она. — Зачем? Давай Зака увезем! У папы спрячем, — расплакалась Ева. — Только не отдавай его, очень прошу, — всхлипывала она на плече у Агафонова, тотчас же оказавшегося рядом. Михаил гладил ее по голове и все приговаривал:
— Ну-ну, девочка, перестань…
А когда Ева, не сдерживаясь, разревелась, прижал ее к себе, дав возможность излить эмоции. Да что там Ева! Ему самому хотелось взреветь или проломить что-нибудь. Голову, стену… Все равно! Он еще раз перечитал сообщение.
— Пса нужно усыпить, — написал отец. И Агафонов поразился невиданной доселе жестокости. Его папа всегда любил животных. А тут… Оставил пса на соседей. Сейчас требует усыпить?
«Что-то творится неладное», — скривился он и, чмокнув Еву в щеку, аккуратно усадил на стул. А сам, даже не посмотрев на часы, позвонил отцу.
— Ты там бухаешь, что ли? — не здороваясь осведомился он, справедливо полагая, что в здравом уме человек такую дрянь не напишет. — На пару с товарищем? — едко поддел Агафонов.
— Собака моя, — хрипло обронил отец. — И я могу с ней делать что захочу. А раз пес на людей бросается, то от него нужно избавиться. И я как хозяин несу ответственность.
— Хозяин, блин, — выругался Михаил. — Если ты такой хозяин, почему о Заке соседи заботились?
— Уехал я, — просипел отец. — Ты там сам с гвоздя свалился, Миша. Женишься на ком попало. Людей собаками травишь…
— А, ну понятно, откуда прилетело, — хмыкнул Агафонов. — Роме Демьяновскому пламенный привет! — нехорошо усмехнулся он и добавил сердито: — А вот теперь, папа, я сильно разозлился. А поэтому. Никакого Зака ты не получишь, это раз. По документам я его хозяин — это два. На свою свадьбу я тебя не жду — это три. Ну и на два месяца снимаю с тебя доплату к пенсии. Это четыре, мой дорогой.
— Мне твои подачки не нужны! — выкрикнул отец и отключил телефон.
— Сумасшедший дом, — печально вздохнул Агафонов. — Давай пить чай, Ева, — протянул он задумчиво. — Странная ситуация…
— Почему? — пробормотала она, разливая по чашкам янтарную жидкость. — Твой отец так плотно общается с Демьяновским?
— Ага, — кивнул Михаил. — Очень плотно. Последний раз они виделись на маминых поминках в прошлом году. Я ума не приложу, где они могли пересечься. А уж тем более не понимаю, как Деме удалось в такие короткие сроки обработать моего папашу? — развел он руками.