Кукла дядюшки Тулли
Шрифт:
Перед нами распростерлись вересковые пустоши, от земли поднимался жар, все пространство было залито раскаленным солнцем. Полевые цветы кивали головками на ветру, расцвечивая серо-зеленые травы веселенькими голубыми и желтыми пятнышками, и Лэйн, напяливший на голову красную кепку, широкими шагами двинулся по протоптанной среди качающихся стеблей тропинке. Я старалась не отставать от него, то и дело цепляясь своими пышными нижними юбками за что-нибудь на узкой дорожке, один раз даже спугнула семейство коноплянок. Лэйн поднялся на небольшой холм
Я остановилась на гребне холма, красная как помидор, и попыталась перевести дыхание. Неподалеку небольшая речушка изгибалась в красивую петлю между холмами, сверкая на солнце, и где-то в полумиле отсюда я увидела деревню: сбившиеся в кучу каменные постройки, хижины, перемежающиеся садами. Я нахмурилась. Почему мне никто не сказал, что так близко отсюда находится населенный пункт? Я на глаз отделила четвертую часть деревни, пересчитала снопы соломы и умножила на четыре. Не считая каких-то больших административных зданий, там было не меньше семидесяти двух дворов.
Красная кепка показалась уже у подножия холма и повернула в сторону. Я открыла было рот, чтобы окликнуть своего провожатого, но потом закрыла. Я даже не знала, как обращаться к нему по фамилии.
— Мистер Джеффрис? — попробовала я наугад, вспомнив его обращение «тетя Бит». — Мистер Джеффрис!
Красная кепка снова выскочила из-за поворота, и за пару кошачьих бросков Лэйн уже поднялся ко мне на вершину холма. Я ткнула в сторону деревни.
— А как называется это место, мистер Джеффрис? Я не понимаю…
— Моро. — Я, наверное, выглядела очень глупо, потому что он даже подскочил от нетерпения. — Да не деревня! Это моя фамилия — Моро.
— …А миссис Джеффрис…
— Сестра моей матери. Я француз по отцу. Наверное, раньше их фамилия была Мур.
Пользуясь прикрытием шляпки, я присмотрелась к нему повнимательнее. Мур, значит. Получается, не из-за летнего солнца его кожа цветом напоминает чай со сливками. Интересно, а зимой она становится светлее? Я снова посмотрела на ландшафт перед нами.
— А как тогда называется деревня?
— Это просто деревня. — Я ждала продолжения, и тогда он снял кепку и стал вертеть ее в руках. Его откровенное нежелание сообщать мне такой пустяковый факт абсолютно сбивало с толку. Когда молчание наконец стало просто неудобным, он сказал: — У нее нет настоящего имени.
Я посмотрела на городок, а затем на Лэйна.
— Как же так?
— Потому что на самом деле это не деревня, а просто еще одна часть имения.
Я озадаченно сморщила лоб. Мне сообщили, что в Стрэнвайне нет ферм, а если все люди в этом городке были просто прислугой, то казалось невероятным, как такое место могло оставаться неизвестным.
— А что именно, мистер Моро, стянуло сюда такое огромное количество людей?
Я с интересом наблюдала, как он снова и снова закусывал губу, пока наконец не вымолвил:
— Газовый завод.
Я проклинала себя за тупость. Действительно, откуда могли взяться все эти фонари?
— Значит,
Он снова закусил губу.
— Да.
— А где он? Я не вижу дыма.
— За возвышенностью, у реки. Тут сильный ветер, и дым сносит.
Я кивнула, в то время как в моей голове уже проносились подсчеты, суммы, калькуляции…
— Значит, мой дядя платит работникам, чтобы они трудились на газовом заводе, а эту деревню он построил, чтобы их там размещать. Правильно?
Лэйн скрестил руки на груди и старательно избегал моего взгляда.
— И сколько же человек работает на заводе, мистер Моро?
— Четверо или пятеро, наверное.
— Мистер Моро, там, внизу, не меньше семидесяти домов.
Серые глаза посмотрели прямо на меня с тем же оценивающим выражением, что я заприметила еще вчера.
— Да, точно, — согласился он. — Ну тогда, наверное, человек двадцать.
— А сколько всего работников у моего дяди?
Он нахлобучил кепку на голову и начал грациозно спускаться с холма.
— Сколько, мистер Моро? — не унималась я.
— Спросите у него сами! — крикнул он сквозь неожиданный порыв ветра, который точно унес бы мою шляпу, не прицепи я ее булавкой. Я подобрала юбки и пустилась бегом с холма.
Мы шли очень долго. Точнее, шел он, а я бежала за ним вприпрыжку. По тропинке через деревню, мимо любопытных детишек, гуртом бегающих у школы, мимо удивленной женщины, доившей корову, мимо дока у реки и баржи, нагруженной углем. Собаки, тележки, ослы пересекали наш путь, а больше всего было мужчин, болтающих, кричащих что-то, тянущих какие-то грузы, весело занимающихся своими делами до тех пор, пока они не замечали меня. При моем появлении повсюду незамедлительно воцарялась тишина.
Лэйн не останавливался ни на секунду, пока мы не миновали деревню и не подошли к зданию, несуразнее которого я еще в жизни не видела. Три этажа, сложенные из серого камня, шиферная крыша, две непропорционально огромные трубы, еще выше, чем само здание, выплевывающие клубы белого дыма. Их длинные тени тянулись прямо ко мне, словно чьи-то жутковатые пальцы. Лэйн обогнул здание и подошел к двери, выкрашенной зеленой краской. Он потянул за цепочку, переливчато зазвенел колокольчик, и тут Лэйн вдруг обратился ко мне впервые после нашего разговора на холме:
— Вы что, собрались упасть в обморок?
Я хотела сказать что-нибудь колкое, но поняла, что воздуха в легких нет. Я совсем не привыкла ходить так быстро, и в этом дурацком платье было невыносимо жарко, пот так и струился по спине. Лэйн успел подхватить меня под локоть, и тут дверь открылась.
— Ну, и что же ты с ней сделал? — спросил бодрый, веселый голос. Произношение было абсолютно правильным, просто идеальный английский, вот только слова отдавались в моей голове гулким эхом и кружились в ней так же, как какие-то непонятные цветные пятна у меня перед глазами.