Кукла и ее хозяин
Шрифт:
Она не двинулась с места — лишь, кусая губы, смотрела прямо перед собой.
— Ника, пойдем! — прикрикнул он, словно обращаясь к собаке.
Барный стул рядом протяжно скрипнул. Вскочив с места, девушка молча бросила взгляд в мою сторону — как будто извиняющийся — и, резко стуча каблуками, подошла к этому карлику. В первый момент мне показалось, что она даст ему пощечину, а потом рука, которая уже словно летела для удара, скользнула по мелкой шее, обвила ее, и, склонив голову, прима поцеловала этого красавца взасос. Его ручонка шлепнулась на ее золотую задницу, и парочка растворилась
— Что за хрень? — пробормотал рядом Глеб.
— Видимо, по-другому секс-символом столицы не стать, — с сарказмом бросил я.
Аромат ее духов, все еще витавший в воздухе, сейчас раздражал. Я-то думал, она другая, а она, похоже, такая же кукла, как и все здесь. Вот она столица — все продается и покупается.
Вокруг по-прежнему хихикали и щебетали, строили глазки и рассыпались в улыбках, набивая себе цену. Отстойное местечко этот самый крутой клуб. Ждешь охоты, а на деле тут просто отстрел несушек в курятнике. Такое же мелкое хозяйство, как и сам хозяин.
— Ну и черт с ней, — отмахнулся друг, — раз она такая. Пойдем, я пару отпадных куколок покажу…
Хватит с меня этих куколок.
— Все, поехали отсюда.
— Но я не хочу домой, — уперся он, — я хочу развлечений!
— Если развлечений, то только с женщинами, которых заинтересует в нас хоть что-то, кроме нашего кошелька.
Я готов потратиться на ресторан, на цветы, на номер в отеле — но не собираюсь платить еще и за то, чтобы меня ублажали. Оставлю это глухим, слепым, тупым и мелким.
— Ну ладно, — протянул Глеб, — но только хочу, чтобы это было экзотикой…
Найти экзотику в столице оказалось не так уж и сложно. Прогулявшись по Невскому, без особого труда мы подцепили двух горячих испанских туристок, которые приехали в Питер впервые. Они не понимали по-русски, а мы плохо понимали их язык, но это ничему не помешало. Девушки искали приключений, а мы искали девушек, которые ищут приключений — так что этим вечером мы друг друга нашли. Сколько раз замечал, когда в дело вступают животные инстинкты, слова уже не имеют значения.
На смеси жестов и ломаного английского испанки попросили показать им город. Мы показали основные достопримечательности, угостили их текилой и вполне довольные друг другом закончили осмотр столицы одним милым отельчиком в центре с золотой вывеской и красной дорожкой, который нам уже полюбился в наших приключениях. Девушкам он тоже понравился.
А после они пригласили нас в конце лета на Ибицу, где у папы одной из них была собственная гостиница с видом на море. Вот вам мой совет: трахайте незнакомок — кто знает, какие возможности откроются.
Эта мысль Глеба весьма взбодрила.
— Просто обалденно! — не унимался он, ведя машину домой. — Я даже не думал, а ведь и правда можно поехать, потусить…
В общем, друг загорелся идеей смотаться на Ибицу. Ты только ее куда-нибудь запиши, а то уже к завтрашнему вечеру твоей насыщенной сексуальной жизни и не вспомнишь, что там назначено на конец лета. Хотя у этих девчонок были все шансы на забыться. Фотки со своей я не стал удалять, а наделал их много — до, во время и после. Эта туристка сама оказалась
— Что, эти оставишь? — поинтересовался друг, косясь на мой экран, где загорелое тело жарко раскинулось на простынях.
— Конечно, — отозвался я, листая снимки, — такую экзотику я не буду удалять…
Хозяйский кабинет находился в самой глубине клуба на втором этаже. Сердито поднявшись по ступеням, не столько обнимая, сколько стискивая девушку, владелец кабинета втолкнул ее внутрь и захлопнул дверь. Музыка из основного зала долбила по стенам, не давая тишины — даже оконные стекла дребезжали, усиливая раздражение. Поморщившись, он выпустил девчонку и отошел к столу. Ника сразу же прислонилась к стене, и, с вызовом глядя на него, подняла руку, и вытерла губы — словно сбрасывала с них грязь, а не недавний поцелуй.
— Я непонятно объяснил твои планы на вечер? — с досадой бросил мужчина. — Хоть где-то в них вообще был Павловский?
— Мне теперь согласовывать каждый вздох? — ледяным тоном отозвалась она. — А может, он мне просто понравился?
Просто понравился… Видел он, как она там улыбалась, аж по стойке растекалась рядом с этим козлом! Он сжал кулаки, еле сдерживая желание ее ударить. Знала бы, сколько сил пришлось приложить ему, чтобы ей просто понравиться. А она до сих пор в открытую вытирает губы. Всегда бесил этот ее жест — аж убить хотелось за это.
— Что ты ему сказала? — прошипел он. — Опять поплакалась вволю?
— А что, испугался?
Хозяин клуба снова поморщился. Знал бы, что такая роскошная внешность скрывает такой противный характер, даже бы связывался не стал. Но теперь уже поздно: он слишком много за нее отдал и не собирался так просто это терять.
В прошлый раз, когда эта дура додумалась пожаловаться Григорию Павловскому, страха он натерпелся неимоверно — уже сидел и прикидывал, чем откупаться. Про Павловского говорили, что если тот на что-то положил глаз, то все — это, считай, уже его. Тогда пронесло — Волкодаву эта кукла оказалась не нужна. Может, и тут пронесет? Может, и сын его в это не полезет?..
От недавней стычки до сих пробирала дрожь. Одни глаза этого мессира чего стоили — будто Темнота помахала сквозь эти жутко почерневшие зрачки. Помахала ему, отразившемуся там, и как бы спросила «что, еще не готов ко мне?» А его тихий царапающий голос был под стать шепоту самой Темноты. А вдруг и правда: захочет и клуб спалит?
Стараясь успокоиться, мужчина отвернулся к окну. Чем умные отличаются от глупых? Глупые недооценивают опасность и не думают о последствиях. Вон что случилось со Змееустом: недооценил щенка — и где сейчас Змееуст? Что-то подсказывало, что сын такой же, как отец: привык брать все, что захочет. Может, даже хуже отца — тот не так много хотел. Так что надо срочно принять меры — защитить свое, закрепить свои права так, чтобы даже у самых наглых не возникло желания на них покуситься и не осталось способов его обобрать.