Кукла маниту
Шрифт:
Ровена молчала, прижимая к себе Куколку и пристально глядя на индианку.
– Да. – Рой не узнал собственный голос. – Думаю, поверю, хотя не совсем понимаю…
– Я тоже не понимаю. – Джейн взяла Ровену за руку. – Кругом творятся всякие ужасы. В понедельник случилась драка, покалечено много людей. Потом в “комнате смеха” убили полицейского. И сейчас я чувствую, что смерть рядом. Я очень боялась за Ровену, но с ней все в порядке… Что-то происходит, но об этом, похоже, никто не подозревает. Самое страшное, что я и сама имею к этому отношение. Тут есть и моя доля вины.
– Ты
– И все-таки мне не по себе. Я очень рада, что ты пришел, и что мы нашли Ровену. Если бы ты знал, как много она значит для меня. – В глазах Джейн мелькнула тревога. – Ты сегодня без жены?
– Да. – Рой тоже встревожился: скорее всего, Лиз мечется по ярмарке в поисках Ровены. В любую секунду она может увидеть их и набросится на него с бранью. Но он на то и мужчина, чтобы иногда давать отпор жене. И сейчас, наверное, наступил именно такой момент. Вот только Ровена… Не хотелось бы скандалить при ней.
– Вообще-то, я не знаю, где она, – сказал Рой и подумал:
“И знать не желаю!”
– Почему ты пришел сюда? – Индианка говорила очень тихо, и Рою приходилось напрягать слух, чтобы расслышать ее в ярмарочном шуме. – Почему вернулся?
– Потому что… хотел увидеть тебя. – Рой почувствовал, что краснеет, но лгать Джейн не имело смысла – она все равно узнала бы правду. – Я даже не подозревал, что Ровена гуляет одна.
– Я знала, что ты придешь, – сказала Джейн без тени торжества в голосе. – Хотела подождать в шатре, но мистер Шэфер потребовал, чтобы я починила коней на каруселях – в драке им разбили головы. Ты несчастлив с женой, правда?
– Да. – Опять он не мог солгать. – Что-то у нас с ней не ладится. Особенно в эти выходные.
– Жаль.
– Не надо нас жалеть. Это уже давно началось.
– Как бы я хотела оказаться подальше отсюда! – сказала Джейн, помолчав.
– А что тебя задерживает?
– Многое. – Плечи Джейн безвольно поникли. – Шэфер – хороший хозяин, не знаю, что бы я без него делала. Зарабатывать гаданьем можно только на ярмарках, а их не так уж много. И везде хватает своих гадалок. Совсем не просто выжить в чужой стране.
– А как насчет резьбы? Ты очень быстро работаешь и кукол могла бы продавать подороже.
– Больше я не сделаю ни одно куклы! – процедила она с такой злостью, что Рой отшатнулся. – Не прикоснусь к дереву до самой смерти. Даже для Шэфера.
От изумления Рой утратил дар речи. Ровена прижала к себе Куколку, словно тоже услышала и испугалась, что сейчас у нее отнимут самое дорогое.
– Но почему? – выдавил наконец Рой.
Глаза Джейн наполнились слезами. Она снова отвернулась.
– Не знаю. Просто я возненавидела все, что сделала. Если бы только я могла их уничтожить! Это давно началось, как у вас с женой. И теперь в душе будто нарыв ядовитый лопнул… Они везде, куда бы я ни пошла! Насмехаются надо мной… От них не скроешься, и уничтожить их я не могу. – Джейн закрыла глаза, и Рою показалось, что она постарела лет на десять. Раньше он не замечал морщин на ее лице и тоски в глазах. Тоски пополам с ненавистью – к себе и к своим творениям.
– Что будем делать? – глухо прозвучал его голос.
– Если
Они смотрели друг на друга. Ровена стояла между ними. Любые слова были бы лишними. Джейн и Рой нуждались друг в друге. Ровена нуждалась в них обоих.
– Я буду рядом, – нарушил Рой затянувшуюся паузу. – Обещаю.
– Спасибо. – Джейн не смогла удержать слезы. – И все-таки я прошу тебя уйти. Увези семью подальше отсюда.
– Нет. И Ровена не согласится, я знаю.
– А как же твоя жена? Жена?
Рой совсем забыл о ней.
– Я остаюсь.
Ее ладонь нашла его пальцы, мягко сжала.
– Но чем я могу помочь? – спросил он, сознавая свою беспомощность.
– Я не могу этого объяснить… Но твое присутствие для меня очень много значит. Я не знаю, что теперь будет. Наверное, Шэфер выгонит меня, когда узнает, что я больше не буду работать по дереву. А может, и не выгонит – он человек непредсказуемый. Но мы сможешь прийти ко мне сегодня вечером?
– Приду, – пообещал Рой, зная, что ссоры с Лиз не избежать. Хотя, чем раньше это случится, тем лучше. Только мысль о Ровене тревожила его совесть.
Обнаружив, что Ровена потерялась, Лиз едва не лишилась чувств. Вначале она просто не могла поверить, что дочери нет рядом. В руке она держала вафлю с мороженым, белые липкие комочки падали на полу плаща, а оттуда соскальзывали на влажные джинсы. Повернувшись на каблуках, Лиз окинула взглядом Променад, посмотрела на берег. Кругом было много детей, и она в душе прокляла их всех, потому что не увидела среди них своего ребенка. Она открыла рот, чтобы позвать, но передумала: если даже Ровена рядом, она все равно не услышит.
Перед глазами все качалось, словно Лиз стояла на палубе корабля в ветреную погоду. Без паники! Возьми себя в руки! Наверняка Ровена где-то неподалеку. Под ногами образовалась лужица мороженого, но Лиз не замечала ее.
Только через десять минут она решилась сойти с места. Что же делать? Рой, скорее всего, сейчас в городе, в авторемонтной мастерской, связаться с ним невозможно. Обратиться в полицию? “А у вас есть с собой фотография ребенка, мэм? Нет? Хорошо, тогда дайте подробный словесный портрет. Сделаем все возможное, положитесь на нас”. О Боже!
Рев полицейской сирены заставил ее резко повернуться, сердце бешено заколотилось в груди. За красно-белым патрульным автомобилем с включенной мигалкой мчались два мотоциклиста в белых шлемах. Уступая им дорогу, прохожие отбегали на тротуары. “Что случилось?”
– Стойте! – закричала Лиз, бросаясь вслед за мотоциклами и автомобилем, которые уже исчезли из виду. Равнодушные лица прохожих оборачивались в ее сторону. “Мой ребенок! Что с моим ребенком?”
Звуки сирен уже не доносились до нее, только ярмарочная какофония терзала нервы. Наконец Лиз остановилась и оперлась на влажный парапет, переводя дух и не замечая, что чайки роняют ей на одежду помет. Она не могла плакать, даже для того, чтобы увлажнить пересохшие глаза, которые щипало так, что они почти не видели. “Где моя девочка?”