Кукла Яся
Шрифт:
— Овертайм [3] выявил победителя.
— Досадная случайность, не более!
— Нет, Антон, победил сильнейший.
— Ребят, давайте вы не будете по новой заводить эту шарманку, — выдыхаю я устало.
— И всё равно я считаю, что мои сильнее.
— Обоснуй.
— Они были техничнее.
— Чё ж тогда пропустили шайбу? — усмехается Эмиль.
— Так, ну вот что: тормозни мне вон там, я на метро домой вернусь.
— Ясь…
— Надоели оба со своим хоккеем!
3
Овертайм (overtime) — дополнительный период после третьего регламентного периода во время игры, в которой применяются обычные хоккейные правила.
— А может, пусть Антонио до метро пройдётся?
— Э не… У Антонио больные почки, — отзывается Череп. — Включи мне обогрев на всю. Чё так дует херово? — возмущается с заднего сиденья.
Эмиль недовольно поджимает губы, но «просьбу» Патлатого исполняет.
— Что за старпёрская ересь играет в колонках?
— Радио «Джаз», — отзываюсь я.
— Хоспаде. Переключите на нормальную станцию.
— Я буду слушать то, что считаю нужным.
— Отстой, не обессудь. Мы с Яськой обычно другой музон гоняем. Чё у тебя тут интересного есть? — лезет рыться в отсек для всякой мелочёвки.
— Хватит всюду совать свой нос, — Эмиль сердито захлопывает крышку.
— Мультики включим? — Черепанов, свесившись между нами, тычет пальцем в экран.
— Сядь. Ты мне мешаешь.
— Капец, ты душнила, Эмиль.
— Антон, хватит уже паясничать, — не выдерживаю.
Заколебал. Ведёт себя как придурок.
— Ладно, будем тогда просто разговаривать на какую-нить животрепещущую тему.
— А помолчать ты не можешь? — сквозь зубы интересуется мой ухажёр.
— Могу, но в этом случае кто-то обязательно должен заполнить паузу. Рассказывайте давайте про свою интрижку. Чё, как?
— Тебя это не касается.
— Ошибаешься. Ещё как касается! Яська — это моя систер. Не по крови, но по духу и философии.
— Слова-то какие умные употребляешь… Значение знаешь?
— Прикинь, да. Философия — это взгляд на окружающую действительность. Выкусил на? — средний палец показывает.
— Антон…
— А чё он меня тупоголовым выставляет?
— Есть надежда на то, что вы начнёте общаться нормально?
— Нет, — в один голос заявляют.
— Понятно…
Дело — дрянь. Ехать нам прилично, а мы ещё и в пробку встали. Фантастика.
— Ты к нашей Яське серьёзно относишься? Меня и братву этот вопрос очень беспокоит.
— Серьёзно, но ещё разок повторю: наши с ней отношения — не твоего ума дела, Череп.
— А что насчёт разницы в возрасте? Тебе тридцать шесть, ты ей почти в папки годишься.
— Прекрати уже, — посылаю ему убийственный взгляд.
— Разные поколения.
— Антон!
— И прицеп у тебя конкретный:
— Я сама решу, что мне надо!
— Жирафу виднее.
— Ну вот что…
Эмиль включает поворотник и съезжает на обочину.
— Я долго терпел. Выходи.
Череп фыркает, надевая на голову свою идиотскую шапку.
— Я-то выйду, а ты задумайся, старый.
— Антон!
— Поеду к Ангелинке в больницу. Увидимся дома, зай, — бросает мне, уже открывая дверь. — Покеда.
— Метро видишь? Не заблудишься?
— Малыш, ты меня недооцениваешь.
Наблюдаем за тем, как он выходит из машины и перепрыгивает через кованое ограждение.
Мой тяжёлый вздох в образовавшейся тишине кажется слишком громким.
— Извини, Ясь, терпение кончилось.
— Я понимаю. Ты не злись на него. Антон просто такой. А… друзьям я говорила, что переживать нет повода. Так что…
— Почему ты от них не съедешь? — спрашивает вдруг. — Пойми меня правильно, это просто странно. Одна девчонка и трое парней на общей жилплощади.
— Чего странного? Они ж мне как братья, Эмиль, — пожимаю плечом.
— Все?
— Что это значит? — отвечаю вопросом на вопрос.
— Это значит, что ни с кем из них ты не мутила?
— Так и есть.
— А с Дымницким у вас что? — огорошивает внезапно.
— Что? Ничего.
В памяти всплывают яркие кадры того, что происходило на кухне.
Кирилл горячо целует меня в губы.
Ласкает моё тело ладонями.
Толкается возбуждённым пахом в моё бедро.
Стремительно краснею, но надеюсь, что в полутьме салона Эмиль этого не заметит.
— Мне показалось, что…
— Ключевое слово показалось, — перебиваю я. — Может, поедем уже отсюда? Пока никто не приехал нам в зад.
Кивает и, взглянув в зеркало заднего вида, выезжает на дорогу.
— Перекусим где-нибудь?
— У меня дико разболелась голова от вашего хоккея.
— Хочешь домой, — не спрашивает, утверждает.
— Если ты не возражаешь, то да.
— Ясно.
Расстраивается.
— Мне всё равно не нравится, что ты с ними живёшь, — добавляет по прошествии какого-то времени.
Ну, мало ли кому и что не нравится.
— Пока я хочу так.
— А я хочу, чтобы ты съехала от этих бандосов.
Выгибаю бровь.
— Если проблема в деньгах, то я готов помочь.
— Нет такой проблемы. Я сейчас хорошо зарабатываю в агентстве.
— Можешь вообще ко мне переехать, — заряжает, ошарашивая, когда подъезжаем к моей пятиэтажке.
— Кхм. Не рановато?
По-моему, кое-кто жёстко форсит события.
— А чего тянуть, солнце? Я взрослый мужчина. Симпатию свою тебе выразил. Ты, вроде как, ответила взаимностью.
Вроде как.
Берёт мою ладонь в свою.