Кукловод для Ангелины
Шрифт:
Маленькому ублюдку повезло иметь такую шлюшку. Он хотел ее с того самого момента, как только она врезала сынуле по яйцам. Как его возбудила боль сына, ее голые ноги и задранная попка. Ох, отшлепал бы ее с удовольствием! А еще ему жутко нравилось наблюдать, быть зрителем, не иметь возможности дотронуться до предмета вожделения. Знать, что за ним тоже могут следить. В такие моменты у него были сильнейшие оргазмы, мозг просто плавился от переполняющих эмоций.
Мужчина пересматривал бесконечное количество
Позвонил Стас, сообщил, что Ангелина не отвечает на звонки. Её не было и в сети. Родители сказали, что она заболела и, возможно, спит. Но все же сын попросил послать водителя узнать, как она. У Максима появился предлог посетить маленькую сучку.
***
Звонок в дверь, настойчивый стук. Кулачками протерла глаза; звонили в дверь квартиры, значит, тамбур открыли соседи. Было уже темно – щелкнула выключателем, загорелся свет. Качаясь, дошла до двери, открыв, уставилась сонными глазами на предмет своего вожделения. Максим Петрович был одет в повседневную одежду: майку Polo и джинсы. Он, не говоря ни слова, притянул к своей груди. Я невольно обняла его за талию. От него приятно пахло дорогим парфюмом. Он поцеловал меня в макушку.
– Стас волновался, ты не отвечала на звонки. Войти могу? – с хрипотцой в голосе спросил Максим Петрович.
– Да, конечно, – мне не хотелось отпускать его от себя.
– Может, отпустишь? – в голосе почувствовалась усмешка.
– Да, конечно, – продолжала удерживать его в объятьях: вдыхала такой волнительный запах. Ещё чуть-чуть постою, мне так приятно прикасаться к нему.
– Ангелина, давай зайдём: мне кажется, твои соседи наблюдают за нами, – от этих слов я встрепенулась, разжав с сожалением руки.
– Хорошо выглядишь, Ангелина, думал, тебе совсем плохо. Стас переживал, что ты лежишь без сознания с высокой температурой.
От его слов кинуло в жар: вспомнила, насколько вульгарно одета. Да еще и без трусиков, надеюсь, он этого не заметит, но юбка уж слишком короткая… Стало стыдно: Стас беспокоился обо мне, а я тут его отца зажимала в тамбуре.
– Я сейчас переоденусь и напишу ему сообщение.
– Пожалуй, не стоит, – Максим Петрович смотрел на меня оценивающе.
– Что не стоит?
– Переодеваться, – в глазах зажегся огонь желания. Мужчине явно нравилась игра в недосказанность. – Мне нравится твой наряд.
У меня мало того, что покраснело лицо, так ещё и мысли заметались от испуга. Неужели ему отправили видео, и он тут лишь по этой причине? А на видео было, на что посмотреть. Чтобы скрыть смущение предложила:
– Может, чай, кофе будете или ещё что-нибудь?
– Ещё что-нибудь, Ангелина, – Максим облизнул пересохшие губы, голос его говорил о возбуждении.
Я нервно оправила короткую юбку. Он заставлял меня нервничать – мысли носились, как ошпаренные, многие бились в предсмертной агонии, издавая жуткие вопли. Я поморщилась.
– Если можно, я бы выпил, – и секундная пауза, – воды.
– Ах да, есть вода из святого источника. Будете?
– Ты что, решила проверить, не демон ли я искуситель? – он скептически осматривал плакаты на моей стене. А я и не заметила, как мы вошли в мою комнату.
– Ну, типа того… – ничего умнее этой фразы на тот момент мне в голову не пришло.
– Ну, раз типа того, тогда неси воду из источника, да захвати закусить чесноком и солью, – пошутил он.
Я жутко покраснела; повернувшись, слегонца получила удар по попе. Очевидно, Максим Петрович со мной заигрывал. Пройдя на кухню, выдохнула: как же меня волнует его голос, его поведение, игра, которую он затеял. Налила воду в стакан. Моё сердце бешено колотилось: хочу его, и плевать, что он папа Стаса. Глубоко вздохнув, открыла дверь; Максим Петрович сидел в кресле и увлечённо что-то читал. Как только зашла, отложил телефон. Посмотрел он на меня, как хищник на жертву.
– Иди сюда, детка, – рукой похлопал по широкому подлокотнику кресла.
Подойдя к нему, протянула стакан – руки от напряжения мелко подрагивали. Он попытался забрать его, но я отпустила раньше, чем Максим Петрович успел перехватить рукой. Мужчина подскочил с кресла, случайно толкнув меня. Я приземлилась на пушистый ковер; при падении ноги мои задрались, как, впрочем, и юбка. Зрелище предстало перед Максимом Петровичем просто чудное. Мужчина, нервно сглотнув, опустился передо мной на колени и одернул мою юбочку.
– Надень трусики, детка, а то застудишь свои милые пухлые губки, – Максим одной рукой с силой сжал мою талию, а другой же скользнул на оголенное бедро.
Я смотрела на него, как завороженная. Он, поцеловав меня в висок, поднялся сам и протянул руку, помогая подняться. Жутко покраснев, понеслась в ванную надевать недостающий комплект белья. Еще попутно натянула домашние треники и растянутую красную майку. Умыла лицо холодной водой: совсем крышу сносит, когда он рядом. Никто раньше на меня так из мужчин не влиял. Вроде и играет со мной, а вроде ведет себя целомудреннее некуда. Я совсем запуталась, но от этого мне он все больше и больше нравится. Мне так хотелось прикоснуться к его торсу, познать мужскую тяжесть на своем теле…
Стянув треники вместе с трусиками, начала с усилием тереть клитор: если сейчас не получу разрядки, накинусь на мужика и изнасилую его.
***
Сонная Ангелина была прекрасна. С удовольствием наблюдал за выражением ее лица: девчонка по уши в меня влюблена, нужно покорить ее сердце, затянуть поглубже в сети. И тогда можно делать с ней все, что захочешь. В ней есть внутренний стержень, она хоть по поведению и по внешности кукла, но характер и силу воли не раз уже показывала. Юные девушки любили либо плохишей, либо благородных рыцарей. В роли первого выступил Стас и потерпел фиаско, ну что же, судьба ко мне благоволит. Сыграю роль благородного короля. До принца возрастом не дотягиваю.