Кукловод
Шрифт:
— Да… что мне делать?
— Валить оттуда со всех ног! Стоп! Отставить валить! — Демина посетила шальная мысль, которая могла сильно упростить задачу по исполнению Секирина. По крайней мере, если все получится, найти его станет гораздо проще. — Ты дверь открыл?
— Д-да, отмычками.
— Закрыть сможешь?
— Наверное…
— Никаких, бл…ь, «наверное!» — Пророкотал полковник, стараясь привести подчиненного в чувство. — Сможешь или нет?!
— Смогу. — После секундного замешательства и очередного окрика начальства к капитану стало возвращаться его хваленое самообладание.
— Отлично. «Горячий» ствол брось там, дверь закрой
— Понял! Но подождите, мы ведь не знаем наверняка, здесь ли вообще Объект или это прос…
— Это ты не знаешь, дубина! — Грубо прервал Демин капитана. — А я уже все знаю, так что делай, как я сказал, и быстро!
— Я понял, отключаюсь.
Связь прервалась, и полковник нервно запихал в карман телефон, который стал невероятно скользким во вспотевших ладонях. Если все так будет идти наперекосяк и дальше, то их действительно могут смахнуть с игральной доски на пару с капитаном. Блин, накаркал! Хотел припугнуть Андреева, а сам чуть ли не будущее предсказал!
Нет, стоп! Сейчас не нужно засорять голову паническими мыслями, это делу не поможет! Еще ведь не все потеряно.
Следующий звонок Андреев сделал спустя почти два часа. За это время полковник успел изрядно понервничать и накрутить себя до нервного тика, потому что любые неудачи и промахи он всегда воспринимал близко к сердцу и видел в них исключительно свою вину, заключающуюся в ошибках планирования. А тут, помимо всего прочего, еще и страх за свою жизнь взыграл.
— Да?! — Излишне громко ответил Демин.
— Он здесь! Он действительно приехал! — Андреев говорил взволнованно и удивленно, будто он до последнего не верил, что Секирин появится. — Но он не один! С ним какие-то люди!
Демин призадумался над полученной информацией. Он давно подозревал, что драный медиум далеко не одиночка, но подтверждений этому еще не было.
— Сколько их?
— Не знаю, минимум двоих вижу, они приехали вместе с ним и остались в машине.
— Номер запиши, а если сможешь, то сфотай обоих, попробуем пробить их и посмотрим, что это за кексы.
— Понял. — Коротко ответил капитан.
— У тебя все?
— Так точно.
— Тогда отбой, уходи оттуда.
Полковник сбросил вызов и зашел в общественный туалет, чтобы разобрать мобильник и смыть по частям в унитаз. Затем он достал еще один дешевый кнопочный телефон, который не поддерживал даже работу в 3G-сетях, не говоря уже о каких-то более продвинутых технологиях. Вставив в него батарею, но не вставляя сим-карты, Демин набрал номер экстренного вызова.
— Алло? Здравствуйте! Я слышал звуки стрельбы в жилом доме… да… не знаю… нет… да, шум борьбы тоже был перед этим… конечно. Записывайте адрес…
Глава 8
Весь путь до своей съемной квартиры я проделал апатично разглядывая городские пейзажи, мелькавшие за окном автомобиля. Впереди сидела парочка мертвецов, а сзади лишь я один. Почему-то сейчас физический контакт с марионетками мне был неприятен, словно я касался чего-то противного и мерзкого. Нет, с вашей точки зрения, возможно, оживший труп именно чем-то таким и является, но я-то их воспринимаю совсем иначе…
Возможно, вы заметили, что я их почти никогда не называю по именам, данными им при жизни. Но это вовсе не потому, что я пытаюсь дистанцироваться от того, что они были живыми людьми, вовсе нет. Это от того, что они теперь — часть меня. Вряд
Так вот, вы можете представить себе ситуацию, когда вам, к примеру, станет противно общество своей руки? Вот и я не мог до сегодняшнего дня…
В общем, убийство Цыпина и всей его банды далось мне подозрительно легко, но вместе с тем заставило и о многом задуматься. Если раньше я мог оправдать себя тем, что убивал, чтобы самому не быть убитым, то в данном случае подобный подход не выдерживал даже малейшей критики. Ведь Цыпин вовсе не собирался меня кончать, он просто хотел чтоб его мордовороты отметелили одного несчастного медиума до состояния нагетса, дабы он не смог даже при всем желании выйти в клетку. В этом он мне сам признался после своей смерти… и от отсутствия такой сильной отговорки, которая была у меня ранее, я должен был ощущать себя крайне паршиво, но почему-то не ощущал. И это порождало во мне целую волну смятения.
Я не испытывал мук совести, не жалел о содеянном, и даже не испытывал жалости к убитым. Скорее я скорбел о прежнем себе, о том Сергее, который не имел за плечами целого личного кладбища, и которого не терзали во снах сцены жестоких расправ. Жестоких и по-настоящему хладнокровных, как бы я не пытался это отрицать…
Но самоедством делу не поможешь, это я понимал также отчетливо, как и то, что качусь по почти отвесной наклонной, которая ведет меня прямиком в ад. Так что я попытался отвлечься, прокрутив в голове еще раз детали разговора с покойным Цыпиным. А рассказал он много чего интересного…
К примеру, теперь я хотя бы приблизительно понимал мотивацию Хана в этой «Бойне». Не то чтобы мне это было так уж необходимо знать, но просто стало интересно для общего развития, отчего главный авторитет Москвы поступается своими принципами ради какого-то меня.
Как оказалось, хозяин Цыпина, некто Хаим Шифман, имел некие фармацевтические мощности, на которые давно положил глаз Хан, в миру просто Владимир Царев. Эти производства могли вывести авторитета в лидеры по наркоторговле не просто в Москве, но и во всей России, так что он очень долго кружил коршуном вокруг них, дабы урвать заветный кусочек вместе с высокотехнологичным оборудованием и специалистами.
Но даже длинные руки Хана оказались неспособны дотянуться до первоклассных производств, расположенных за пределами столицы, потому что власть авторитета слабела пропорционально пройденным километрам от МКАДа. А те немногие, что были в черте города, имели такую прочную и надежную крышу, что она смела бы его, словно веником, вздумай Царев хотя бы косой взгляд бросить в ту сторону.
И эта пляска продолжалось бы еще долго, если б Хан не сумел пролезть в «Бойню» несколько лет назад. Тогда-то впервые и отличился прихлебатель Штыря, покойный Боров, выйдя впервые на ринг и смешав с мясом бойца Шифмана. По результатам этого поединка Хану отошла первоклассная производственная лаборатория в Беларуси, где законодательное регулирование сильнодействующих веществ было не в пример более мягкое, чем в России.