Куклу зовут Рейзл
Шрифт:
— Выпадалов, Геннадий Афанасьевич. Нижегородский житель. Приветствую земляков.
Потом сел за стол и внимательно оглядел присутствующих.
— Из каких городов будете, позвольте полюбопытствовать?
— Мы москвичи, меня зовут Светлана, а он Никита Андреевич. А господа Лунцы…
— Из Чикаго, — подсказала Анна. — Больше двадцати лет живём в Чикаго.
Наступила долгая пауза, во время которой все прятали глаза в меню. Опять появился официант Вася, он привёл к столу пышную блондинку неопределённого возраста, «тоже русскую», которая отрекомендовалась
— Официант, лобстер у вас свежий? Да? Таки можно верить? Хорошо, мне две порции. И… где тут у вас супы? Вот этот мне, с машрумчиками. Пока всё, за десерт поговорим после.
Официант Вася принимал заказы, а его помощница, молодая филиппинка, тут же заносила их в переносной компьютер.
— Омар свежайший, очень рекомендую. И «биф Веллингтон» очень хорош, это specialty нашего повара. Что для вас? — обратился он к Светочке.
Та всплеснула руками:
— Вот не знаю: омара или этого самого Веллингтона?
— А вы возьмите омара как закуску, а мясо на второе, — посоветовала Раиса.
— А так можно?
— Конечно, можно, — обрадовался Вася, — lobster tail as an appetizer, а мясо as a main dish. Замечательно.
Он записал заказ и отправил помощницу на кухню. После чего, таинственно улыбаясь, снова подошёл к столу.
— Дорогие друзья русские товарищи, — зажмурил Вася глаза от удовольствия. — Самые лучшие дни моей жизни были в России. Там живут самые добрые люди, самые… nice. А какие девушки!.. Я хочу, чтобы вы все… — Он пытался что-то сказать, но не нашёл подходящих слов, а потому молча пододвинул к столу стойку с серебряным ведёрком и сдёрнул с него салфетку — так открывают памятник. В ведёрке, обложенная льдом, покоилась литровая бутылка «Столичной».
— Это мой подарок, пожалуйста, я очень прошу вас. Да пустяк, совсем немного, честное слово. Мне это ничего не стоит!.. С вами? Это строго запрещается, но я не могу отказаться. С русскими людьми — за Россию!
Он был так искренен, так трогателен, что Светочка даже прослезилась. Вася быстро разлил водку по фужерам, немного плеснул себе и, оглянувшись по сторонам, выпил.
Вся компания оказалась под впечатлением от его слов и поступка, а водка, что называется, развязала языки.
— Вот видите, — заметил Никита Андреевич, когда Вася удалился, — не всё, значит, отвратительно в нашей стране. Простой негр Вася находит её лучшей в мире.
— А я слышала, что их, чёрных негров, в Москве бьют на улицах, — сказала Раиса.
— Бритоголовые — вот кто творит безобразия. — Выпадалов говорил громко и авторитетно, как на собрании. — Но вся эта нечисть появилась только в последнее время, а когда наш Вася учился, Москва была подлинно интернациональным городом. Действительно светочем народов. Все стремились в Москву!
— Не совсем так, — кисло улыбнулся Вадим Лунц. — Мы с женой, например, именно тогда эмигрировали из Советского Союза. Не знаю, может быть, если бы я был африканским негром, мне бы тоже там жилось сладко. Но, как видите, мне не повезло…
— Эти два примера — мы и Вася — совсем не исключают
— Вот именно, — оживился Никита Андреевич. — Давно пора понять, что всем одинаково хорошо не бывает нигде. В любой стране, в любом месте — одним людям живётся лучше, другим — хуже. Я в Америке не бывал, но думаю, что и там не все одинаково довольны жизнью.
— Безусловно так, — охотно поддержала Анна.
— Прошу извинить, но это рассуждение совершенно антинаучно, — прогремел Выпадалов. — Так действительно получается всё одинаково — что, к примеру, тоталитарная гитлеровская Германия, что Соединённые Штаты, что Советский Союз: везде есть довольные и недовольные. Так рассуждать нелепо. Надо понять, какие классы находятся у власти, в чьих интересах эта власть осуществляется. И тогда станет ясно, что Советский Союз был ориентирован на удовлетворение нужд трудящегося населения, то есть абсолютного большинства своих граждан. А вот в нынешней России власть служит интересам кучки воров и бюрократов, обокравших страну.
Никита Сергеевич поморщился:
— Старые песни, семьдесят лет их слушали… «В интересах народа»… А в чьих интересах вы расстреляли и сгноили в лагерях миллионы сограждан? Они, что, не народ?
— Ой, перестаньте уже, в самом деле! — вдруг вмешалась в разговор «Раиса с Брайтон-бича». — Только и слышишь: эти виноваты, те виноваты… Я вам что-то скажу: каждый устраивается как может. Главное, веди себя как человек, а не как шмаровозник. Конечно, воруют, но тоже понимать надо. Меня вот обокрала своя же родственница — жена двоюродного брата моего покойного мужа. Я ей кассу доверила, а потом смотрю: что-то не сходится. Стала разбираться — так и есть… Шмандявка недоколыханная!
— У вас свой бизнес? — поинтересовался Никита Андреевич. — Какого рода, позвольте спросить?
— А, бизнес-шмизнес… Дырку в голове я имею, а не бизнес. У меня два продовольственных магазина. Мало, да? Так я открыла ещё третий. Так я вас спрашиваю: зачем мне это нужно, вы не знаете? Я тоже.
Вадим доверительно наклонился к Раисе:
— Скажите, вы из Одессы?
— А что? Сразу видно, да?
— Видно и особенно слышно.
Все засмеялись, в том числе и Раиса.
— Что за несчастье такое, я вас спрашиваю? Стоит мне открыть рот по-английски, все говорят: вы с России. А стоит по-русски, так все говорят: вы с Одессы.
После супа и салата было подано «главное блюдо», как назвал его Вася, — омар и мясо. И то, и другое произвело на сотрапезников весьма отрадное впечатление.
— Недурно, недурно, — повторял Никита Андреевич. — На уровне приличного московского ресторана, я бы сказал.
По какой-то ассоциации это замечание вызвало вопрос у Выпадалова:
— А позвольте поинтересоваться, какого рода работу вы выполняете?
— Я в бизнесе, — скромно сказал Никита Андреевич.
— В какой области, если не секрет? — спросил Лунц.