Куколка. Повести о любви

Прево Марсель

В то время как он делал гримасы, стараясь подтянуть щеки, позади него раздался веселый голос:

– Да говорят вам, что вы и так хороши!

Он обернулся: перед ним стояла Зон, а рядом с нею Куколка.

– Наша Куколка… Месье Жюль, друг Луи… Однако пройдемте на улицу Баруайер, – там спокойнее.

Тереза и Куколка пошли вперед, и Бурдуа был рад, что ему не надо немедленно отвечать, – голос положительно не повиновался ему. Только одно и заметил он при этой неожиданной встречи, только одна мысль и была у него в голове: «Как она молода!» Следуя на некотором расстоянии за обеими подругами, он повторял, не сводя взора с тонкой фигуры Куколки:

– Да это

совсем ребенок!

Она была на голову ниже Терезы, которая в свою очередь не отличалась высоким ростом. Темные, вьющиеся на висках и на затылке волосы, к которым была кокетливо пришпилена шляпа из мягкой соломки, и крошечные руки и ноги вполне оправдывали данное молодой девушке прозвище и придавали ей детский вид, не гармонировавший однако с пышно развитой фигурой, сильно стянутой в талии.

«Она очень красива!» – думал Бурдуа, понемногу приходя в себя.

Стремление глядеть на Куколку взяло верх над его обычной застенчивостью, и он почувствовал себя счастливым, когда подруги остановились, и он опять увидел пре-лестное круглое личико, цвета румяного персика, с острым подбородком, маленький, красиво очерченный рот с забавным выражением, низкий лоб, неопределенной формы носик и огромные необыкновенно синие глаза. Все еще не в состоянии вымолвить ни слова, Бурдуа с наивным восхищением глядел на улыбающуюся девушку.

Тереза громко расхохоталась.

– Если малютка вам не нравится, – сказала она, – мы можем уйти.

Бывший контролер также рассмеялся, и лед был сломан. Не сводя глаз с Куколки, Бурдуа начал расспрашивать Терезу о своем приятеле; ее двусмысленные ответы немного конфузили его, но, по-видимому, нисколько не смущали ее подруги, которая почти не принимала участия в разговоре, но дружески улыбалась каждый раз, когда ее взоры встречались с глазами Бурдуа.

– Да поговорите же между собой! – воскликнула, наконец, Тереза. – Вы все только меня заставляете болтать. Вчера-то как вы были красноречивы, месье Жюль! А наша малютка даже утомляет нас своей болтовней. Не правда ли, Куколка?

– Так сразу нельзя, когда люди видятся в первый раз, – с милой улыбкой ответила Куколка. – Не так ли, месье?

– Разумеется, мадемуазель, – краснея подтвердил Бурдуа.

– Ну, я вижу что мне надо спрашивать и отвечать за вас обоих, – решила Тереза. – Вы ей нравитесь, – обратилась она к Бурдуа, – иначе она уже давно убежала бы; но не можем же мы все время стоять на улице; меня к тому же ждет Луи; он поручил мне сказать вам, что, если вы хотите, мы могли бы сегодня пообедать вчетвером.

Бурдуа и Куколка обменялись взглядом, значение которого не укрылось от Терезы.

– Это вас не устраивает, мои милые? – продолжала она. – Вы предпочли бы отобедать вдвоем?

– Только не сегодня, если месье Бурдуа согласен, – возразила Куколка. – Я ничего не сказала дома.

– А завтра вы свободны? – решился спросить Бурдуа.

– Завтра? Боюсь, что нет, но послезавтра я могу освободиться на весь день. Только не на обед.

– Твоей матери дела нет до того, дома ли ты обедаешь!

По лицу Куколки пробежала легкая тень.

– Ты не совсем права, – сказала она. – Но я буду свободна послезавтра часов до шести или семи.

– Тогда мы могли бы, – нетвердым голосом начал Бурдуа, – позавтракать… на Елисейских Полях?

Обе девушки улыбнулись.

– Видите ли, в чем дело, – начала опять Тереза, – Куколке хочется поехать за город.

– Прекрасно! Но куда же? в Сен-Клу?

– В Виллебон. Она там один раз обедала, очень веселилась, и ей хотелось бы еще раз побывать там.

Бурдуа слегка нахмурился.

– Это

было четыре года назад, – сказала Куколка, внимательно следившая за ним, – я была дружкой на свадьбе; было очень весело, и мне действительно хотелось бы съездить туда.

– Едем в Виллебон, – согласился Бурдуа. – Где же мы встретимся, мадемуазель?

– Надо ехать с вокзала Монпарнас и сойти в Бельвю, а там взять экипаж.

– И экипаж возьмем.

– В таком случае, – сказала Куколка с той мягкой непринужденностью, которая, делала ее такой привлекательной, – если хотите… в десять часов утра послезавтра, на вокзале возле лифта?

– Так и решим.

Она ответила Бурдуа довольной улыбкой, и он почувствовал в ней нежную благодарность за это откровенное выражение удовольствия. Значит, он ей нравился.

– А теперь мне пора домой, – объявила Куколка.

– И мне тоже, – спохватилась Зон. – Прощайте, месье! Передать от вас привет Житраку? Да?

– Пожалуйста! Пусть он навестит меня по возвращении.

– Я передам ему. До свидания!

Бурдуа сперва пожал руку Зон и только тут заметил, какой у нее был усталый вид, потом подержал в своей руке маленькую ручку Куколки, впиваясь взором в ее лицо.

Она выдержала этот взгляд с кроткой улыбкой жертвы.

– Так послезавтра, в десять часов… мадемуазель Куколка.

Бурдуа с сожалением выпустил маленькую руку и ушел, не решившись оглянуться, унося в сердце, как светлое видение, воспоминание о синих глазках и ласковой улыбке Куколки.

Глава 3

Там, где некогда был древний замок Виллебон, теперь возвышается ресторан с увитыми зеленью беседками, с вместительными, разнообразными флигелями и недавно появившейся каменной виллой, носящей название «Уединение». Сюда приезжают провести несколько дней на дачном приволье ученые, ищущие тишины и уединения, и влюбленные парочки, скрывающиеся от нескромных глаз. Это было бы прелестное местечко, если бы его не посещала очень многочисленная публика, оставляющая после себя вытоптанную траву, разбросанные повсюду объедки и столбы пыли на дороге после экипажей и автомобилей. Но ранней весной, когда все в природе распускается, или даже в июле, после того как гроза щедро обмоет деревья и зеленые беседки, освежит поблекшую, примятую траву и остановит на время наплыв приезжих из города, «Уединение» вполне заслуживает своего названия и может создать иллюзию, что Париж где-то далеко, а чудные леса тянутся на бесконечное расстояние. В один из таких солнечных, немного влажных дней в большой комнаты виллы стоял накрытый на два прибора стол, украшенный гвоздиками и розами, ожидая возвещенного накануне прибытия гостей. Боясь какой-нибудь помехи, Бурдуа решил съездить в Виллебон накануне, чтобы осмотреться. Все утро шел дождь; по небу еще тянулись грозовые тучи; с крыш текла вода и зеленые беседки смотрелись довольно уныло. Видя нерешительность бывшего контролера, хозяин ресторана предложил приготовить завтрак на вилле.

– У нас есть небольшие отдельные помещения, очень приличные, – сказал он. – Случалось, что люди, приехавшие только позавтракать, проводили здесь несколько дней.

У Бурдуа сжалось сердце. Остаться здесь несколько дней… наедине с Куколкой! Попросив показать отдельные помещения, большей частью не занятые, он выбрал одно из; них, выходившее к роще и состоявшее из угловой гостиной с бамбуковой мебелью со светлыми обоями и гравюрами на стенах, и спальни, с кроватью под балдахином. В последнюю Бурдуа бросил лишь мимолетный взгляд – его смущало присутствие хозяина.