Куколка

Макбейн Эд

2 апреля. Один гран кодеина четырежды в день.

3 апреля. Один гран кодеина дважды в день, и 1/2 грана кодеина дважды в день.

4 апреля. 1/2 грана кодеина четырежды в день.

5 апреля. 1/2 грана кодеина дважды в день и дважды в день тиамин.

6 апреля. Тиамин четырежды в день. С сегодняшнего дня отказались от услуг медицинской сестры.

7 апреля. Тиамин трижды в день. Мы движемся к успеху! 8 апреля. Тиамин дважды в день.

9 апреля. Сегодня она сказала мне, что уверена в том, что ей удалось избавиться от порока. Наши мнения

относительно этого совпадают. Потребность в уколах у нее окончательно пропала. Теперь впереди у нее счастливая и радостная жизнь.

Это была последняя запись в докторском дневнике, потому что именно в этот день была убита Тинка Закс.

Мейер искоса глянул на Клинга, чтобы удостовериться, что тот тоже дочитал страничку до конца. Клинг кивнул и Мейер захлопнул тетрадку.

– Он отнял у нее сразу две жизни, – резюмировал склонный к философским обобщениям Мейер. – Ту жизнь, которую она уже кончала и ту, которую она едва успела начать.

В этот вечер Поул Блейни во второй раз за четыре дня доказал, что он не зря ест хлеб. Он позвонил в участок, чтобы сообщить о том, что окончательно завершил и обработал материалы вскрытия Тинки Закс, обнаружив на внутренних поверхностях ее бедер множественные мелкие рубцы. У него абсолютно нет сомнений, что рубцы эти образовались из-за постоянных внутривенных вливаний, вследствие чего он пришел в выводу о том, что убитая женщина была наркоманкой.

Глава 13

Когда он очередной раз валялся в беспамятстве, она сковала при помощи наручников обе руки у него за спиной, связав кроме того кожаным поясом ноги его у лодыжек. Сейчас он лежал совершенно раздетый прямо на полу и дожидался ее появления, постоянно убеждая себя, что он не нуждается в ней, и сознавая одновременно, что ждет ее с огромным нетерпением. В комнате было очень тепло, однако его била дрожь. Кожа его зудела, но почесаться он не мог из-за скованных за спиной рук. Он уже трое суток не умывался и не брился, и все-таки единственное, что беспокоило его – это почему она до сих пор не появляется, что могло задержать ее.

Он лежал в темноте, стараясь изо всех сил не отсчитывать секунды.

Наконец девушка вошла в комнату. На этот раз она была совершенно голой. Свет она включать не стала. В руках у нее был знакомый ему уже поднос, но сейчас на нем не было никакой пищи. Слева на подносе лежал пистолет, а рядом с ним – маленькая картонная коробочка, коробок спичек, странно выгнутая ложка и прозрачный полиэтиленовый пакетик.

– Привет, детка, – сказала она. – Ты уже соскучился по мне?

Карелла не ответил.

– Ты уже заждался меня, правда? – спросила она. – Что это с нами сегодня, неужели ты со мной и разговаривать не желаешь? – она усмехнулась своей неприятной усмешкой. – Не бойся, детка, – сказала она, – сейчас ты у меня поправишься, как только получишь свою дозу.

Она опустила поднос на стоящий у двери стул и направилась к нему.

– Сначала мы с тобой немножко побалуемся, – сказала она, – Ты хочешь, чтобы я с тобой побаловалась

немножко?

Карелла не отвечал.

– Да ты со мной и разговаривать не желаешь, значит, мне, наверное, лучше просто уйти. В конце концов, почему я должна…

– Нет, не уходи, – сказал Карелла.

– Значит, ты все-таки хочешь, чтобы я осталась?

– Да.

– Но ты сам должен сказать мне об этом.

– Я хочу, чтобы ты осталась здесь.

– Ну, так-то лучше. А чего тебе хочется, детка? Хочешь, чтобы я с тобой побаловалась тут немножко?

– Нет.

– А чего же тебе хочется, детка? – Он не ответил. – Ну, знаешь ли, ты сам должен сказать мне об этом, – проговорила она, – иначе я не смогу этого сделать.

– Я и сам не знаю, – сказал он.

– Ты что – не знаешь, чего тебе хочется?

– Не знаю.

– Тебе приятно смотреть на меня, когда на мне ничего не надето?

– Да, выглядишь ты хорошо.

– Но тебя это совсем не интересует, правда?

– Правда.

– А что же тебя интересует? – И снова он не ответил. – Ну, должен же ты знать, что интересует тебя. Неужели ты не знаешь этого?

– Нет, не знаю.

– Ай-яй-яй, – укоризненно сказала она и, поднявшись, направилась к двери.

– Ты куда идешь? – быстро спросил он.

– Просто набрать в ложку немного воды, детка, – успокоила она его. – Не бойся, я сейчас вернусь.

Она взяла с подноса ложку и вышла из комнаты, не закрыв за собой дверь. Он услышал, как на кухне из крана пошла вода. "Скорее, ради бога, – подумал он. – Поторопись. Нет, не нужна ты мне, оставь, наконец, меня в покое, черт побери, оставьте меня в покое!"

– А вот и я, – сказала она.

Она сняла со стула поднос, взяла с него полиэтиленовый пакетик и уселась на стул. Содержимое пакетика она высыпала в ложку, а потом чиркнула спичкой и поднесла ее под ложку. – Сейчас мы сварим это, – пояснила она.

– Сейчас мы нашему детке сделаем наку. Ты сейчас весь зудишь, небось, от нетерпения, правда, детка? Не бойся, я тебя не брошу в беде. Так как же зовут твою жену?

– Тедди, – сказал он.

– Погляди-ка, – сказала она, – значит, ты все еще помнишь ее имя! Ну, как тебе не стыдно. – Она задула спичку, открыла картонную коробочку и достала оттуда шприц и иглу к нему. Из той же коробочки она достала кусочек ваты и, используя ее в качестве фильтра, залила мутную беловатую жидкость из ложки в шприц. Покончив с этим, она улыбнулась. – Ну вот, теперь для нашего детки все готово.

– Я не хочу этого, – неожиданно сказал Карелла.

– Послушай, детка, не ври мне, пожалуйста, – спокойно возразила она. – Уж я-то знаю, как тебе хочется. Так как, ты говоришь, зовут твою жену?

– Тедди.

– Значит, Тедди. Ай-яй-яй, ну что ж, – сказала она.

Из той же коробочки она вынула небольшой резиновый жгут и подошла к Карелле. Положив шприц на пол, она обернула жгут вокруг его руки чуть повыше локтевого сустава.

– Как зовут твою жену? – спросила она.

– Тедди.