Кукольная королева
Шрифт:
— Смотря что.
— Ничего особенного. — Он стянул с шеи серебряный крестик на тонкой цепочке. — Возьми.
Таша, поразмыслив, нехотя приняла украшение.
— И? — сжав шестиконечный крест в пальцах, поинтересовалась она.
— Понятно. — Джеми вздохнул. — Значит, цвергово серебро не приносит оборотням вреда, когда они в человеческой ипостаси.
Таша уставилась на крестик.
Оторопело.
Цвергово
Даже как можно дальше.
— В «Ста способах» об этом говорилось, — задумчиво продолжил мальчишка. — А в другом трактате писали, что вас в любой ипостаси обжигает, как эйрдалей… в общем, проверить стоило.
Таша швырнула крестик ему на колени.
— Ты… ты… решил использовать меня в качестве материала для опытов?!
— Ну да, — безмятежно ответил Джеми
— А если б обжигало?!
— До свадьбы зажило бы.
Молча хлопнув печной вьюшкой, Таша уселась на свой стул, демонстративно зажмурившись: в этот миг особенно жалея, что в трактире у неё не пробудился кто-то покрупнее.
Блаженная тишина продлилась всего десять ударов маятника.
— А можно вопрос?
Таша поняла, кто теперь с ней заговорил, по мягко-вкрадчивым ноткам, окрасившим его голос. Неохотно приоткрыла глаза.
— А я думала, ваше время на сегодня истекло…
— Пара минут на приятную беседу с вами осталась.
Алексас сидел, изящно закинув ногу на ногу. Глядя на неё так внимательно, будто портрет писать собрался.
— Мне повторить первый вопрос, Таша-лэн?
— Можно сразу второй.
— Хорошо. Как же так вышло, что своего папеньку вы знаете всего несколько дней?
Таша, ожидавшая этого с ночи, испытала почти облегчение.
— Так и вышло. Не надо было подслушивать. Меньше знаешь, крепче спишь.
Алексас отстранённо побарабанил пальцами по звонкой столешнице.
— И всё-таки мне любопытно, при каких обстоятельствах вы познакомились. И как вышло, что за несколько дней он умудрился так вас… приручить.
— Слишком долгая история.
— О, мы никуда не торопимся. То, что не дослушаю я, выслушает Джеми. Считайте это обычной светской беседой, всё равно в тишине сидеть неуютно.
— А
— Да, молчать с телепатом действительно одно удовольствие, — подтвердил Алексас с издевочкой. — Вашего человека, говорите? Но человек, о котором идёт речь, не ваш. Это он сделал вас своей.
Она почти вздрогнула, прежде чем отвести глаза.
— С чего такой странный вывод?
— Он знает о вас всё. А много ли знаете о нём вы? Знаете ли, о чём он молчит? Что таится в его мыслях? Сможете ли удержать его, когда он захочет уйти?
Таша не видела, но чувствовала его пристальный взгляд.
— Арон меня не бросит.
— Ему открыты такие дали, о которых мы можем лишь догадываться. Душа его бродит по одному ему ведомым тропам. Простите за прямоту, но… вы правда думаете, что такой, как он, может за несколько дней всерьёз привязаться к наивной маленькой девочке?
…ночной лес, умирающий костёр, мужчина, лежащий по ту сторону…
— Арон меня не бросит. Я ему верю.
— Верите. О, да, — мягкий смешок. — И любите, будто вечность знаете.
— За несколько дней он спас мне жизнь столько раз, что я уже сбилась со счёта.
— Таша. — Алексас подался вперёд, и в голосе его зазвучали проникновенные нотки. — Я понимаю, что вам хочется ему верить, но я на вашем месте не был бы столь опрометчив.
— Вы не на моём месте.
— Таша, он телепат. Он прочитал вас, как книгу, и предстал перед вами таким, каким вы хотели его видеть. Ему это нетрудно. Вы обратили внимание на его глаза?
— А что у Арона с глазами?
— Глаза — зеркала души. И это не пустые слова. Когда маги меняют свой облик, тяжелее всего изменить глаза. Иные заклятия перемены обличий и вовсе не позволяют этого сделать. Так можно ли доверять человеку, душа которого меняется в зависимости от настроения, погоды или одежды?
Таша улыбнулась.
Тепло, почти насмешливо.
— Вы видите, что они меняют цвет. А я вижу, что они светятся изнутри.
Алексас вглядывался в жидкое серебро её глаз.
Радужки его собственных сейчас отливали зимними сумерками.
— Да, — безо всякого выражения произнёс он, — хорошо он вас… обработал. — Он помолчал. — Но отчего, интересно… почему мне кажется, что вы не…
И вдруг, запнувшись, зажмурился.