Кукольный дом

Престарелая Нимфетка

Притворяться глупой дальше было бессмысленно. Оставался лишь один осколок маски, в который Саске без сомнения поверил бы.

Сакура стянула с себя чужую одежду и осталась в своих коротких джинсовых шортах и бежевом топе на тонких бретельках. Безусловно, она была соблазнительна. Несомненно, она была противна Саске.

– Мииииииилый! – пролепетала Сакура, обнимая парня со спины. – Оторвись уже от этой писанины! Ты же не для этого задержал меня здесь…

Пару секунд Саске соображал, что же случилось. А когда понял, вскочил со своего места и отпрянул от девушки так, будто она была

кучей раскалённых угольев.

– Ну же… - протянула Сакура, устраиваясь на кровати. – Со мной будет гораздо приятнее, чем с Хинатой…

– Прекрати немедленно!

Девушка почти физически ощущала, как меняется взгляд Саске. С непонимающего на презрительный. Такой, каким он смотрел на неё всегда. Да и смотрел ли вообще?

«Я же этого хотела?»

– Убирайся, - бросил Саске куда-то в стену и отвернулся к окну. – Дважды повторять не буду.

Сакура молча встала с кровати и, подхватив свою сумку, выбежала из комнаты.

Быстрее. Вниз.

Быстрее. Домой.

Быстрее. Полировать ненавистный кукольный дом.

Быстрее. И никаких слёз.

«Я же этого хотела?»

Сакура замерла у порога, обув всего одну туфлю. Нет, она не могла так уйти. Никакие уговоры не могли остановить упрямое тело, снова поднимающееся по лестнице.

Да, дальше он справится без неё.

Да, теперь он презирает её ещё больше.

Да, теперь он забудет пятно книжной пыли, на раскрасневшемся лице.

Подойдя к двери комнаты Саске, Сакура приоткрыла её всего на миллиметр, чтобы тонкий и тихий от подступающей истерики голос смог просочиться внутрь.

– Ты же совсем не любишь её… Хинату. Я ведь пролила ей на голову кофе, а ты не вспомнил об этом за целый день.

Всё.

Теперь можно бежать к своим куклам, чтобы напомнить себе о своей собственной мерзости.

========== Крыша ==========

Как и следовало ожидать, Саске закончил работу и сдал слегка ошалевшему учителю. Сакуру он, как и прежде, не замечал, но теперь для девушки это стало более мучительно, чем раньше. Она ещё слишком хорошо помнила, как он разговаривал с ней. Иногда даже как с нормальным человеком. Помнила его напряжённые от работы на компьютере руки и нереально красивое лицо в свете монитора. Помнила презрение в глазах и голос, беспощадно чеканящий «Убирайся!».

«Этого ли я хотела?»

Отвечать на этот вопрос Сакура себе запретила. Вместо этого она старалась загнать себя работой и «весельем с друзьями». Никогда ещё учителя не слышали от неё столько насмешек, как в эти дни. Никогда ещё восхищённая свита так не обожала свою госпожу, снова и снова нарушающую порядок. Никогда ещё Сакура не была так противна сама себе, как сейчас.

Раньше, когда она ещё не знала каково это – быть рядом с Саске, одиночество переносилось проще, а собственные наказания казались куда мягче. Теперь же было мучительно тяжело даже находится в одном помещении с Учиха. Девушке казалось, что такое ничтожество, как она, недостойно даже дышать с ним одним воздухом. Хотелось исчезнуть, испариться, умереть… Но голос внутри твердил: «Живи! Живи и страдай! Ведь ты – чудовище!»

«Заслужила».

Но школа была ещё не самым тяжким испытанием. Каждый вечер, возвращаясь с очередной ненавистной тусовки,

Сакура садилась напротив своего кукольного дома и заставляла себя ИГРАТЬ с ним. Словно маленькая девочка, она переодевала кукол, разговаривала с ними, пила чай из крошечных чашек, старательно сдерживая желание разбить всё на мелкие осколки. Эта игра в игру была самым мучительным испытанием. Она напоминала девушке, как счастлива она была, только лишь воображая себя рядом с заветной игрушкой. Напоминала, какое она на самом деле отвратительное чудовище.

Самой ненавистной была кукла по имени Афродита. Ненавистной она была именно потому, что в детстве была самой любимой. Сакуру тошнило от одного вида её золотистых волос, но она прилежно расчёсывала их и заплетала в новые причёски. Кружевные платья хотелось разорвать на такие мелкие клочки, что даже под очень сильной лупой нельзя было бы догадаться, что это кукольный наряд, но вместо этого девушка разглаживала каждую оборочку так тщательно, будто от этого зависела её жизнь.

С момента последнего разговора с Саске прошел почти месяц. За это время Сакура множество раз порывалась избавиться от своей маленькой драгоценной коллекции, тайком вырванной из тетрадей Саске, но не могла. Сколько бы девушка не твердила себе, что чудовище не имеет права на такую роскошь, сколько бы не кусала губы, уничтожить эти тонкие свидетельства своей любви у неё не было сил.

Всего за один месяц стена, тщательно возводимая годами, рухнула, обнажая раны от давно сдерживаемых желаний. Саске Учиха на мгновение увидел в ней человека! Сакура думала, что ничего более невероятного с ней уже не произойдёт, но невероятное пришло и, дрожа и бледнея, пригласило на свой день рождения.

– Я не ослышалась? – Сакура удивлённо вздёрнула бровь и посмотрела на мнущуюся перед ней Хинату.

– Совсем нет! – поспешно заверила её девушка, как-то нелепо размахивая руками от волнения. – Я подумала… Нехорошо, что мы всё время ругаемся с тобой… Одноклассницы всё же… Приходи, в общем…

К концу фразы голос бедной заикающейся Хинаты совсем потерялся, перейдя в писк. Девушку заметно колотило то ли от страха, то ли от злости на саму себя. Приглашать на праздник злейшего врага было унизительно, но Хьюга выглядела так, будто это унижение единственный способ спасти ей жизнь.

«Что же должно было с ней случиться, - думала Сакура, - чтобы ОНА упрашивала прийти МЕНЯ на свой день рождения…» Вариантов была уйма. Может, Хинате в очередной раз хотелось выставить себя всепрощающей святой, может, она готовила какую-то пакость, но это было не важно. Она звала туда, где непременно будет Саске, где он будет улыбаться.

«Вот ещё одно наказание для тебя, монстр!»

– Я согласна, - улыбнулась Сакура, - и правда, не стоит больше ругаться из-за мелочей.

Хината удивлённо кивнула и стремительно упорхнула в свою стаю сочувствующих и трясущихся от восхищения подружек.

– Ты чего это? – рыжеволосая девочка осмелилась усомниться в своей королеве.

Сакура натянула на лицо коварную ухмылку и, наклонившись к девушке, прошептала:

– Представь, какое у этой пигалицы будет лицо, когда я пересплю с её парнем прямо в её комнате на её же дне рождения?