Кукольный загробный мир
Шрифт:
Последнее предположение до сих пор не доказано. Да и как можно такое доказать?
Проснувшись утром, Гемма сначала долго не открывала глаза, а потом долго не находила смелости глянуть себе под ноги. Увы, удручающего факта было не избежать: слабое серое пятнышко — то, что осталось от мерзкой тени — словно приклеилось к ее стопам. Гемма прошлась из угла в угол, пятно настырно проследовало за ней. Потрясла в воздухе правой ногой, затем левой, — может, отцепится? Бесполезно.
Так все же: умерла тень или нет? Затаилась? Заболела (если
Но не так все просто. Эти же самые мысли, как зараза, теперь стали преследовать других кукол. Время от времени все с опаской смотрели себе под ноги: не начало ли и у них расти из тела это черное привидение? Вообще, по какой причине тени появляются на свет? Ни Авилекс, никто другой не знал ответа.
Ингустин проснулся сегодня не от вспыхнувших свечей, а от усиленного стука в дверь хижины. Пришли трое: Фалиил, Винцела и Анфиона, у каждого в руке — по чистому пронумерованному листку.
— Отыскали! Все-таки отыскали!
— Представляешь, где был мой? Лежал под матрасом кровати, я случайно туда руку сунул. — Фалиил протянул чуть помятую бумагу с номерами страниц 59/60. — Его туда специально подложили! Определенно. Теперь можешь не сомневаться — здесь чей-то глупый розыгрыш.
Ингустин в ответ лишь протянул многозначительное: ммм… мда. Винцела и Анфиона были лучшими подругами, они даже одевались в платья одного покрова, имели похожие прически и одинаково писклявые голоса, что вносило путаницу, если говоришь с ними через ракушку. Винцела выпалила первой:
— Не догадаешься! Не догадаешься! Не догадаешься! Мой еще вчера вечером принес в зубах кошастый, понятия не имею — где он его нарыл? Если б Лео умел разговаривать! — она протянула лист с числами 19/20, предварительно помахав им перед самым носом Ингустина. Тот вынужден был зажмуриться.
— А я свой отыскала среди старых картин, раньше его там не было — это точно.
— Ух ты, последняя страница, — оживился Ингустин, — номер 99. Счастливый наверное.
Фалиил присел на табуретку, резко выдохнул, как будто устал, и подытожил:
— Значит, имеет смысл искать остальные? Кто бы он ни был, этот шутник, его глупость меня чем-то заинтриговала. Даже жить веселее стало. Ведь жизнь — тоска фундаментальная… Кстати, вы знали о том, что жизнь — тоска?
— Знали, знали, — Ин механически покивал головой, даже не вслушиваясь
— Ага, сейчас и сразу. Думаешь, чудеса теперь каждый день будут тебя развлекать? Взяло да само собой приклеилось! — скептический тон Фалиила, подвергающий критике и сомнению все сущее, был хорошо знаком. — На вот, возьми. — Из кармана его темно-синей рубашки с постоянно расстегнутыми пуговицами появился тюбик клея.
Ингустин аккуратно соединил части в целое, подул на страницы, но и здесь чуда не последовало. Ни строчки не проявилось.
— Надо еще семь листов где-то искать, а лучше… — Фалиил застегнул одну из непослушных пуговиц, но та через секунду снова отстегнулась, — найти этого весельчака, который наверняка сейчас где-нибудь посмеивается над нами, как над дур… ну, вы поняли, о чем я.
Анфиона и Винцела переглянулись, что-то вспомнив. Они даже лицами походили друг на друга — оба круглые, с чуточку раскосыми лукавыми глазами и висячей челкой. Если б не цвет волос, так бы и сошли за двойняшек. Но Анфиона — натуральная блондинка с еле заметным серебристым отливом, Винцела же единственная кукла, волосы которой были приторно-разноцветны. Густо-зеленые у корней, они потом становились синими, ниже голубыми, затем оранжевыми и уже на кончиках, у самых плеч, вновь приобретали ярко-зеленый, фисташковый оттенок. Пестрота, мягко говоря, явно на любителя. Она сотню раз выслушивала в свой адрес одно и то же: «сама красилась?», и сотню раз терпеливо отвечала: «всегда такой была».
— Раюл вчера нам сказал, что возможно… неточно, но вполне возможно все это проделки Незнакомца. — Анфиона слегка дунула на свою челку.
— Тоже мне открытие, — буркнул Ингустин.
Винцела неодобрительно глянула на подругу:
— Вообще-то мы договорились не упоминать о Незнакомце. Когда мы его обсуждаем, он и появляется. А забываем — его долго нет. Я лично его два раза уже видела.
— Я четыре, — хмуро добавила Анфиона, — и всякий раз трусила как… не знаю кто.
— Ну, и я однажды был свидетелем, — Ингустин поставил книгу на место. — Помню, окликнул его, а он только побежал… он или она, там даже не поймешь, ведь лица-то его никто никогда не видел.
Все посмотрели на Фалиила. Тот понял, что от него тоже ждут признания в общую копилку откровений, но скептик по натуре, он высказался витиевато:
— Да, как-то раз и я наблюдал нечто подобное, только не уверен — был ли то ваш Незнакомец? Он двигался на север в сторону озера, и не исключено, что имя его вы хорошо знаете — Гимземин. Только оделся как-то странно. Да хватит о нем! Кому-то просто скучно жить, вот и разыгрывает всех остальных.
— Хм, — Винцела нахмурилась. — Но ведь ты часто говоришь, что скучно жить именно тебе.