Кукушка
Шрифт:
– Еще как, – Ксения не настроена была на отказ. Не знала как на самом деле Лилия Станиславовна с Костиком, проголодались ли они, а Ксения хотела есть.
Глава 10
Они сидели в гостиной на первом этаже за столом уставленным множеством яств, достойных лучших ресторанов. Вряд ли такое могла приготовить домработница Таисия с ее даже самыми лучшими способностями. Ксения подозревала, что многое из выставленного на стол, скорее всего, было привезено из какого-нибудь ресторана. Но задавать на этот
Наверное, эта зависть появилась от внутренней раскрепощенности. А та в свою очередь от выпитого коньяка. Пожалуй, Лилии Станиславовне не следовало наливать ей так много вина, по вкусу и запаху здорово отличавшемуся от магазинного дерьма.
– Выпей, – не унималась Лилия Станиславовна. – Еще глоток тебе не повредит, да и твоему ребенку тоже. Это настоящий коньяк, и к тому же очень хороший. Друзья из Армении привезли.
Поддавшись уговорам, Ксения выпила. Да и когда еще удастся такого попробовать.
Ксения чувствовала как с каждым глотком на душе у нее становится хорошо и спокойно. Права Квинт. Ей стоит выпить. Такого уже давно не было с ней, чтобы вот так развеселиться. Сама не знала почему, но Ксении хотелось смеяться, радоваться жизни и не думать ни о чем плохом. Разве вот только о ребенке, которому очень скоро предстоит появиться на свет. И Ксения честно призналась.
– Мне, Лилия Станиславовна, этот ребенок все равно, что петля. Если домой вернусь, мать не обрадуется. Ведь там еще две сестренки остались. Матери их поднимать надо. И тут мне деваться некуда. Из общаги меня поперли. Жить негде. Вот я и обратилась к вам. Вы тогда говорили… – Ксюша с надеждой глянула на Лилию Станиславовну. Ведь та обещала помочь.
Лилия Станиславовна сидела за столом напротив, разрумянившаяся от трех рюмок коньяка, курила с наслаждением, аккуратно, с изяществом держа сигарету двумя пальчиками, и пытливо посматривала на Ксению. Все о чем сейчас ей тут говорила девушка совсем не было похоже на вранье. Обычная житейская история. И таких как эта Ксения к ней приходят десятками, если не сказать больше – сотнями. И все они умоляют об одном – прекратить беременность.
Взгляд черных глаз Лилии Станиславовны казалось, прожигал насквозь, выворачивая наизнанку душу. В них светился некий демонический магнетизм, как у человека обладающего сверх гипнозом.
Выслушав Ксению, она сначала со свойственной ей аккуратностью отложила сигарету на край пепельницы, потом осушила очередную рюмку коньяка и поставив ее на стол, проговорила неторопливо:
– Насколько я поняла, стало быть, ты хочешь избавиться от ребенка? Так?
Ксения стыдливо опустила глаза. Наверное, сейчас Лилия Станиславовна презирает ее, считает неудачницей, да к тому же подленькой. Да и как иначе? Ведь не каждая решиться, вот так придти и заявить, что не хочет ребенка, когда он уже вот-вот должен появиться
– Вы поймите… – начала Ксения. – У меня нет выхода. Я просто не знаю, что мне делать, – попыталась она оправдаться. Сейчас она сыта и в тепле, но завтра как только покинет этот гостеприимный дом, ее мытарства продолжаться. А дальше будет только хуже. Ксения понимала, что одна она со своей бедой не справится. Хотя если вдуматься, она, последняя дрянь и возможно потом, когда-нибудь даже будет жалеть о своем поступке. Но сейчас не хотелось думать о высокой морали. Надо как-то выжить в большом городе, в котором она никому не нужна.
– Я, собственно, и пришла к вам за тем, чтобы попросить. Может как-то можно… – Ксения не докончила свою мысль, но Лилия Станиславовна ее прекрасно поняла, и потому ответ ее был более чем категоричен.
– Нет, – ответила она. – Ни о каком вмешательстве не может идти речи. Тебе ни сегодня, завтра рожать. Ты сама соображаешь, о чем говоришь?
Ксения кивнула. Она все понимала и потому нечто подобное ожидала и услышать. Вот только не знала как объяснить этой Лилии Станиславовне, что стоит ей родить и вся личная жизнь будет перечеркнута. И вряд ли тогда она сумеет достичь тех высот, о которых мечтала, приехав сюда.
Лилия Станиславовна на это заметила философски:
– Ну, милочка моя, не всегда наши желания сбываются. С этим тоже надо смириться, как с неизбежным. Как, например, смерть. Хотим мы того, или нет. Но приходит срок, вопреки нашей воли и желания.
– Но рождение… – слабо возразила Ксения. – Можно его предотвратить?
– В твоем случаи – нет. Это уже неизбежно, – убежденно заявила Лилия Станиславовна и видя, что Ксения совсем скисла и вот-вот заплачет, поспешила добавила с долей оптимизма: – Но как я уже тебе говорила, безвыходных положений не бывает.
Ксения не поняла, на что намекает Квинт. В ее словах явно заключен какой-то смысл. Иначе для чего бы все это было сказано.
– Я могу помочь тебе, – сказала Лилия Станиславовна. – Вот только родить тебе все равно придется. От этого теперь тебе никуда уж не деться.
Ксения кисло улыбнулась.
– Так в чем же тогда ваша помощь заключается? – спросила она.
– В твоем ребенке, – настойчиво ответила Квинт. В ее голосе отчетливо слышалось раздражение на неспособность Ксении домысливать. А ведь это нетрудно. И надо-то всего лишь пошевелить мозгами. Хотя может быть девочка перебрала коньяку.
– Что вы хотите сказать? – Ксения не понимала, что имеет в виду Квинт.
– Да в общем-то, ничего особенного. Ты родишь, а ребенка после родов оставишь у меня, – предложила Лилия Станиславовна, самый для Ксении подходящий вариант, от которого та не должна была отказываться.
– Оставить у вас? – предложение Лилии Станиславовны несколько удивило Ксению. Неужели Квинт собирается оставить ее ребенка себе. Она что не в состоянии сама родить.
– Так что тебя смущает? – доверительным тоном спросила Лилия Станиславовна, видя, что Ксения тянет с принятием окончательного решения.