Кукушка

— Я же просила тебя налить кофе без молока! — взвизгнула Женька и демонстративно перевернула полную кружку над раковиной.

— Ты что творишь? — ее старшая сестра Лиза вскочила с табурета и, казалось, была готова залепить старшекласснице оплеуху. Но в последний момент лишь сдержанно хмыкнула, подошла к пожелтевшей кофеварке и стала колдовать.

— На! — через некоторое время Лиза бухнула кружку с новым кофе на кухонный стол.

Та жалобно звякнула о пузатую

сахарницу и выплеснула коричневую жидкость на белую скатерть.

— Из-за тебя скатерть замаралась, — с сожалением процедила Лиза.

— Не надо было молока лить, — огрызнулась школьница.

— Сама тогда наливай, я тебе не нянька — всю жизнь сопли подтирать… — Лиза снова уселась на табурет и критически оглядела сестру. — И в этом ты собралась на первое сентября идти? На линейку?

Девушка ткнула пальцем, указывая на коленки сестры, терявшиеся в каких-то бесформенных штанах, больше напоминавших одеяние пастуха позапрошлого века, чем модные «карго».

— И что это у тебя на плече? — продолжая «досмотр», Лиза приподняла рукав футболки, оголив худое плечико Жени. — Господи! Что это еще, что за пакость?

— Отстань! — дернулась та и обожглась о кружку с кофе. — Ой!

— Ты как с сестрой разговариваешь?

— Не начинай, а! Ты мне не мать, и… — Женя осеклась.

— Ну, договаривай, — Лиза сжала губы. — И никогда ей не была, ты это хотела сказать? Да?.. Ничего нового. Женька, ну ты же знаешь, что я старалась… Всю жизнь старалась.

Лиза сжала губы, но подбородок всё равно немилосердно трясся.

— Спасибо, сестренка, — саркастически проговорила Женя. — Но мамы с папой давно нет. Так давно, что я их и не помню. Извини, но из тебя родитель какой-то кринжовый получается. Вечно ты лезешь в мою жизнь…

— Мала еще, всякую дрянь на плечах колоть, — хлопнула ладонью по столу Лиза.

— Это не дрянь, — буркнула девушка и отодвинула кружку с кофе… — Это Кукушка.

— Вижу, что не сова… Господи, совсем ты помешалась на этой песне.

— Чем тебе песня не угодила? Я думала, тебя только с зашкварной современной музыки воротит.

— Надень что-нибудь другое, с рукавом подлиннее, — будто не замечая вопроса, распорядилась Лиза.

— Сама разберусь, — фыркнула Женя, залпом глотнула побольше кофе и встала из-за стола с высоко поднятой головой.

— И вот еще… Жень… — в голосе сестры послышались виноватые нотки. — Я сегодня не смогу прийти к тебе на линейку.

Младшая громко фыркнула.

— Я тебе что? Первоклашка? — подбоченилась Женька, наморщив лоб, отчего она стала напоминать воинственного Гавроша. Кепки только не хватало. — Нечего тебе делать в моей школе… Будет собрания, тогда приходи.

— Я просто не хотела, чтобы ты была одна.

— Так кто тебе сказал, что я буду одна?

— Опять он? — резко переспросила Лиза.

— Что? Кто? — нарочито громко переспросила

Женя, будто бы не понимая старшую сестру.

Та сделала длинный выдох, потом устало махнула рукой:

— Вот и договорились, просто мы с Софой идем в горы. В поход. На ту гору…

Ее сестра задержалась в дверях тесной кухоньки.

— Его уже давно нет, — вдруг смягчившись, проговорила Женька, кинув грустный взгляд на стоящее на подоконнике фото в рамке.

Там с весны стоит фотокарточка с черной ленточкой на уголке. Со снимка смотрит суровый и одновременно улыбчивый парень в камуфляже. На фальшпогонах звездочки старшего лейтенанта.

— Я хочу покончить с этим, — тихо пробормотала Лиза, а потом вдруг сжала кулаки и командным голосом рявкнула. — Марш переодеваться, хипстерша недоделанная!

— Отвали! — снова с прежней интонацией произнесла сестра и выпорхнула из кухни.

А Лиза покачала головой. С губ слетело еле слышное:

— Сопля зеленая, а туда же…

Из комнаты Жени донеслись слова песни из колонки, явно включенной слишком громко:

— Где же ты теперь, воля вольная…

Дверной звонок мерзко задребезжал уже в третий раз. Лиза не сразу его услышала из-за громкой музыки.

— Сделай потише! — рявкнула она, заглядывая в комнату сестры. — И дверь открой.

— Сама открой! — Женя развалилась на кровати, не отрывая взгляда от смартфона.

— Ко мне никто не ходит, — девушка уперла руки в бока. — Это к тебе этот приперся.

— Точно! — встрепенулась Женя. — Это Андрей!

Старшеклассница вскочила и пулей помчалась в прихожую, а Лиза провожала ее недовольным взглядом, сыпя в спину ворчаниями, будто мать, пытаясь выдать максимум нравоучений за то короткое время, что сестра ее слушает:

— Что ему вообще от тебя надо? От малолетки? Он случайно не наркоман? Не учится, не работает, в армии не служил…

— Работает он! — еще не добежав до двери, Женя развернулась, гневно зыркнув на сестру.

— Ага, — почувствовав слабое место в обороне, продолжала нагнетать Лиза. — Что это за работа такая? Туристов по горам водить. Несерьезная…

— На жизнь хватает, — приблизившись к двери, понизила голос Женя, следующую фразу она говорила уже шепотом. — И не устраивай, пожалуйста, скандалы при Андрее. Я знаю, ты умеешь…

— А-ай… — Лиза развернулась и пошла на кухню. — Живи как знаешь, твоя жизнь… Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.

Женя ее уже не слышала, щелкнула замком и распахнула дверь. На пороге вырос долговязый парень. Немного несуразный и скуластый, судя по цветастому прикиду и кепке, лет двадцати, но при ближайшем рассмотрении в юношеском лице проглядывали черты более взрослого человека. И сеточку намечавшихся морщин в уголках глаз уже не скрывал интенсивный загар.