Культурист

Седов Б. К.

Советских акционеров «Союз-Баварии» – Евгения Сочнева и Романа Марголина – они застали за весьма интересными занятиями: бывший рижский фарцовщик и «видеопрокатчик» сидел на столе и смотрел по видику порнуху, а его компаньон рылся в открытом, спрятанном от посторонних глаз за отодвигающимся стеллажом, стенном сейфе, внутри которого помимо деловых бумаг находилась дюжина разноцветных денежных пачек. Здесь были и рубли, и дойчмарки, и доллары. Услышав звук открываемой двери, оба коммерсанта обернулись. На их сытых, холеных и щекастых лицах застыло характерное для Больших Боссов брезгливо-надменное выражение, к которому стремительно добавился нешуточный испуг – стоило им понять, кто так бесцеремонно

вломился в «барские апартаменты».

– Доброе утро, господа-товарищи! – оскалился Индеец, на правах старшего выходя вперед. – Чего застыли, как египетские мумии?! Или друзей не узнаете?!

– Кто вы такие? – набравшись духу, спросил Марголин. Вопрос был риторический: бандитская «униформа» говорила сама за себя. Роман выключил телевизор с видиком, бросил пульт на огромный директорский стол и зыркнул на застывшего возле сейфа компаньона. Плакали денежки. Как пить дать плакали. Разве может голодный волк пройти мимо куска свежего мяса?

– Мы – ваша «крыша», – сказал Антоха, поставив легкий офисный стул в центр кабинета спинкой вперед и садясь на него по-кавалерийски. – С сегодняшнего дня можете чувствовать себя совершенно спокойно. Все проблемы, связанные с охраной нашего общего бизнеса от наездов, мы берем на себя. Так что работайте, шинкуйте баксы и не парьтесь!

– Нашего общего бизнеса? – окончательно пришел в себя Марголин. – Вы чьи, мужики? Я вас не знаю.

– Мужики поле пашут, гнида, – мгновенно отреагировал Индеец. – Следи за гнилым базаром. Если не можешь – держи вафельницу закрытой. А мы здесь от Чалого. Слышал о таком?!

– Слышал. Известная личность. Только вы опоздали, пацаны. Навсегда опоздали. У нас уже есть «крыша». Такая, до которой вам, как до луны пешком. Так что давайте обойдемся без оскорблений. А то мало ли что...

– Неужели? У вас есть «крыша»?! – Индеец удивленно приподнял брови и, словно ища поддержки, скользнул взглядом по стоящему рядом Владу, после чего снова посмотрел на коммерсанта, до сих пор не знающего о вчерашней мокрухе возле Красненького кладбища: – Вот это сюрприз! Как снег на голову. А можно вас в таком случае попросить прямо сейчас снять трубочку с телефона и соединить меня с вашей «крышей»? Чтобы мы уладили вопрос, раз и навсегда. И избавили таких занятых и крутых кексов, как вы, от дальнейших хлопот?! А заодно, на всякий случай, извинились за внезапное вторжение и хамство. Эй, жирный! – Индеец посмотрел на Сочнева. – Чего встал, словно обосранный?! Звони давай! Не терпится узнать, что же за мэн вас крышует, что же это за Терминатор такой, против которого нам как до луны пешком?! Ну! Звони, боров!

Директор СП машинально прикрыл дверцу сейфа, тщетно пытаясь защитить «засвеченные» деньги от разграбления, подошел к столу, взял трубку радиотелефона и набрал номер скромного зама по гражданской обороне Стрелковского. Индеец и Невский внимательно наблюдали за выражением его лица. Марголин, напротив, всем своим видом демонстрировал полное пренебрежение к «недоразумению», надеясь, что ситуация вот-вот прояснится, едва в дело вмешается грозный московский варяг.

– Алло? – Сочнев удивился, услышав в трубке незнакомый голос. – Кто это?.. Какой еще Дергачев?! Мне нужен Геннадий Петрович... Что?! Когда?! Где?! – в глазах коммерсанта вспыхнул лютый ужас. – Извините, – едва шевеля губами произнес он, вернул телефон на базу и обессиленно сполз в начальственное кресло. Затем, слегка оклемавшись, посмотрел на враз утратившего гонор Марголина и сообщил, с трудом выдавливая из себя слова:

– Его взорвали. Вчера днем, в Автово. Возле кладбища. Остальных расстреляли из автомата... Пять трупов...

– Маленькое уточнение, Евгений Олегович, – вежливо поправил Индеец. – В «тойоте» взорвали двоих – Стрелковского и его охранника. Еще двоих бойцов застрелили в «Ниве». А пятому, последнему, который прятался на кладбище и наблюдал за «стрелкой», пулей снесло полголовы. На глазах

у изумленной публики. Так дело было. Интересно, кто это все устроил, а? Попробую угадать... – Антон встал со стула и подошел к Марголину. – По всей видимости, те самые дилетанты, которые, как вы только что выразились, такой крутой «крыше» в подметки не годятся. Как вы думаете, Роман Ильич? И откуда они только узнали, что вас крышует именно товарищ Стрелковский? Ведь это страшная тайна. Уму непостижимо... Что же вы молчите, Роман Ильич? – Индеец ухватил Марголина за щеки. – Али язык от страха проглотили?

– Надеюсь, господа, с первой частью показательных выступлений можно закончить. Надеюсь, вы убедились, что имеете дело с профессионалами, а не со шпаной, – заговорил Невский, обращаясь к медузой растекшемуся по креслу Сочневу. – Бояться нас не нужно. Для вас лично и для вашего бизнеса ровным счетом ничего не изменилось. Просто теперь о вашей безопасности будем заботиться мы. Я, кажется, забыл представиться. Меня можете звать просто Рэмбо. Мой друг откликается на Индейца. Наши координаты получите чуть позже... Работайте как прежде. Отправляйте лес немцам, получайте продукты и превращайте их в валюту. Мы ценим чужое время. А поэтому первый вопрос... к вам, Евгений Олегович. Сколько акций предприятия принадлежало Стрелковскому и его людям? Врать не советую. Цифру мы и так знаем. Просто хочу лишний раз убедиться, хорошо ли вы меня поняли?

– Двенадцать процентов, – бесцветно, словно ему было уже все равно, произнес Сочнев.

– Каковы остальные доли? Ваши и баварского фюрера, господина Лембита? – продолжил Влад. Директор не врал, это было очевидно.

– У Лембита Корпа контрольный пакет, пятьдесят один процент, – раскололся Сочнев. – У меня двадцать. У Романа – двенадцать. Остальные пять принадлежат подставному лицу из Москвы. Но реально – министру лесной промышленности Союза Шестипалову.

– А как делится неучтенная наличка? – вмешался Индеец.

– Так же, – ответил Сочнев. – Все цифры известны...

– Что ж, – помолчав, шумно вздохнул Индеец. – Нас это устроит. Обычно мы берем за охрану двадцать процентов, но в данном случае, учитывая масштабы предприятия, есть смысл согласиться на меньшее. Сколько денег в сейфе?

– Полмиллиона рублей, – чуть слышно сообщил директор. – Сорок тысяч долларов. Девяносто тысяч дойчмарок.

– Мы возьмем часть этих денег, – небрежно, как о пустяке, сообщил Антон. – Скажем... половину всей суммы. В качестве компенсации за риск. Не так просто было договориться с вашей прежней «крышей». Но мы, как видите, справились. Надеюсь, вы не против моего предложения, Роман Ильич?

Марголин покосился на компаньона.

– Двести пятьдесят тысяч нужно завтра днем передать начальнику порта, за отправку корабля в Гамбург, – встрепенулся, выходя из ступора, Евгений Олегович. – И еще сто пятьдесят – капитану судна.

– Раз надо – значит, дадим, – пожал плечами Индеец. – Это все?!

– Пока все, – кивнул Сочнев. – Что будет послезавтра – неизвестно. Вести бизнес в этой стране – все равно что играть в рулетку.

– Не согласен, – высказал свое мнение Антон. – Будь все так безрадостно, вы бы не рискнули вкладывать столь серьезные средства в это дело... Так о чем я? Ах, да. Мы, так уж и быть, оставим все рубли в сейфе. На всякий случай. Возьмем половину валюты и... один БМВ. Скорее всего, ваш, Роман Ильич. Так будет справедливо. Не у директора же забирать, в самом деле. И умоляю, не надо на меня смотреть, как на врага. Словно я забрал у вас последний кусок хлеба с маслом. Уверен, через пару месяцев вы справите себе такой же. Разве это проблема?.. Вот легавый на лестнице и алкоголичка секретарша – это действительно проблема. Надеюсь, до завтрашнего утра бухгалтер и ее, и обоих ментов рассчитает и отпустит на все четыре стороны. А с утра место на лестнице займет молодой толковый парень. Бывший спортсмен. Мимо него муха не проскочит, уверяю...