Культурные особенности
Шрифт:
В руках у Дженни сердито хлопнула дверь тайника. Жалобно пропела задвижка. И тут же — тяжелый, обиженный вздох. Десять почти готвых стволов, десять механизмов. Девять гладких деревянных лож. И десятое с тонкой черной резьбой. Резала ночами, при свете луны. Он делал вид, что не видит.
— Извини. Губернаторские шавки изъяли все… А комманданте Яго обещал прийти через неделю.
— Яго… А…, - начала Дженни и тут же замялась. По щекам пробежал румянец. Тягучей волной, как краска с перевернутой банки.
Плосколицый комманданте
«Пожалуй, не стоит отшивать парня сразу, — подумал мастер, вновь запуская станок, — даже если и впрямь дракона принесет. Голову. На кой она мне, она ж здоровая, не влезет никуда. Разве на стену повесить, а самому во дворе ночевать… Коммандо, воины христовы их мать. Раскрашенные до глаз дикари. Но с ними сейчас Дженни будет спокойней, чем в городе. Дожил на старости лет».
– ворчал угрюмо старик, глядя сквозь стекла очков на плеск искр по сизой стали.
И послал еще пару ругательств от души. Вверх, в небо, прямо в жёлтое окно губернаторского дворца. Но оно было высоко, Слишком высоко, чтобы их там расслышали. А обитателям комнаты в высоком замке, комнаты с высоким потолком, диванами, литыми пепельницами и стенами морёного дуба было плевать на старого мастера, его дочь и юного воина Уг-Квара, недавно заслужившего свои первые кресты на лбу и висках во славу святого Якова — убийцы чудовищ. У обитателей комнаты наверху были совсем другие заботы.
— Право же, господин капеллан, вы сверлите меня глазами так, что я начинаю сомневаться крепости вашего сана.
Этот вопрос сопровождался кивком головы — таким что кудряшки, обрамляющие лицо слегка задрожали. Мелкие светлые кудряшки, лежащие в идеальном беспорядке на идеальном лице. Подмигнули, переливаясь у дамы в ушах, брильянты, сверкнули глаза из под век — одно в цвет другого. Идеально, как впрочем и все в доме госпожи Нормы, губернатора планеты Счастье.
«Интересно, это у нее глаза в цвет камней или наоборот?» — раздраженно подумал господин комиссионер, давно наблюдающий эту перепалку с дивана в противоположном углу.
Капеллан же пожал плечами, смерил госпожу Норму глазами, словно принимая вызов и ответил:
— Ну, если бы бог не хотел, чтобы на женщин смотрели, он бы их сотворил уродливыми. Или вообще — идеальной геометрической фигурой. Круг там или квадрат. Идеально, но — просто и скучно, мадам, — его голос звучал мягко, как предписано саном, раздражение прорвалось лишь в строении фраз, рубленных больше, чем предписано протоколом.
— Право же, это было бы лучше, — откликнулся четвертый участник разговора, представленный здесь голограммой — дрожащим и переливающимся изображением человека во флотском мундире. Капитан «Венуса». Устав
— Это было бы лучше, — повторил он. Изображение дернулось и пошло рябью, скрыв гнев на лице — слишком молодом и тонком для парадного мундира.
Капеллан сердито дернул бородой. Опять. Слишком невежливо для этой залы.
— Поверьте мне, нет. Свинья найдет грязь, воздух — щель, а сатана — лазейку в неподготовленные души. Количество поножовщин на нижних палубах от этого не уменьшится, а у нас… не будет повода восславить господа лишний раз.
— Только ли господа? — мадам Норма ответила, с лукавой улыбкой. Как бы случайно поправила стоячий воротник. Колыхнулась грудь в разрезе черной блузы а-la military. Идеальная, как, впрочем, и все у неё.
— Если у меня возникнет желание восславить кого другого, я сообщу… — ответил капеллан… — но не думаю. Наши, флотские, с грузового трюма на исповедях куда более откровенны, чем вам позволяют приличия, мадам. Я привык. Пожалейте лучше комиссионера. Господин бюрократ нашу пикировку уже оценил, пересчитал время в деньги, провел по графе «убыток» и теперь оплакивает.
— Примерно тысяча пятьсот тридцать два лака, в федеральной валюте. Пятьсот тридцать пять, с учетом пустого, но неизбежного спора. Время нынче дорого, господа, заканчивайте, — откликнулся с места господин комиссионер. Тихо, под аккомпанемент шуршащей на сгибах бумаги, — итак…
Мадам губернатор поморщилась и прервала его:
— Итак, я хочу спросить Вас, господа. Что с пиратами, которых вы торжественно обещали мне изловить?
— Комплекс мероприятий… — начал было капитан. Госпожа губернатор недовольно тряхнула головой — так что дрогнули, разметавшись по висками мелкие кудри.
— Про комплекс мероприятий я слышу уже не в первый раз. А корабли пропадают. Вот как раз — пропавший транспорт, официальная жалоба. От господина Жана Клода Дювалье, коммерсанта. Груз принадлежал ему. И, знаете что, господа. Спустя сутки после пропажи на господина Дювалье вышли моряки с вашей же, федеральной, базы. И предложили купить у них его груз.
— Невозможно, — изображение капитана дернулось и пошло рябью. Опять.
— Тот же самый груз? — деловито уточнил комиссионер.
— Тот же самый, или аналогичный по качеству… Навевает подозрения господа?
— Подробнее, пожалуйста, — капитан уже с трудом сдерживался, рябь и мерцание этого скрыть не могло.
— К вашим услугам. Вот акт о пропаже транспорта, вот письмо с базы ваших отпускников на юг отсюда. Подписано — мадаме губернатор на миг замерла, читая с экрана чужие имена, — Некто Ирина Строгова и Эрвин Штакельберг. Волонтеры флота, судя по документам.
— Разберемся. В любом случае, это наше ведомство. И, для нас, дело чести теперь… поверьте, мадам Норма… — начал было капитан. Мадам Норма прервала его коротким, изящным жестом.