Кумиры. Тайны гибели.
Шрифт:
Тем временем возле вокзального КПП такси тормознул милиционер. Он заглянул в салон и аж присвистнул. «Вы хоть знаете, с кем едете? — спросил он у шофера, кивая на заднее сиденье. — Это же вор-рецидивист, он несколько дней назад только из тюрьмы освободился, а вы его на заднее сиденье посадили. А ну-ка, пересаживайся!» Последняя фраза была обращена к зэку, который безропотно поменялся местами с Малофеевым. «Вот влип!» — подумал про себя футболист, когда такси вновь рвануло в темень.
Они проехали примерно половину пути, когда таксист внезапно резко тормознул машину. «Ты чего в кармане держишь? — спросил он у мужика в кепке и тут же навалился на него всем телом. — У него там что-то есть!» Малофеев в свою очередь навалился на мужика сзади. Вдвоем они живо скрутили попутчика и заставили его выйти из автомобиля. Пока футболист держал его за руки, таксист споро обшарил его карманы. Вскоре
Любимец женщин Александр Абдулов по их вине едва не погиб. Это случилось в начале 70-х, когда Абдулов учился в ГИТИСе и жил в общежитии театра на Трифоновке. Он тогда сильно влюбился в одну девушку, а она предпочла ему другого — студента того же театрального вуза. Узнав про это, Абдулов пришел в общежитие, закрылся в своей комнате и вскрыл себе вены. Он уже терял сознание, и жизнь медленно уходила из него, стекая тоненькими струйками в эмалированный таз, когда судьбе было угодно послать ему спасение в лице соседа по комнате. Тот раньше времени вернулся в общагу и, почувствовав неладное, взломал дверь комнаты, где истекал кровью Абдулов.
Во второй половине 70-х едва не принял смерть от «железного коня» гений хоккея Валерий Харламов. Это случилось в среду, 26 мая 1976 года, в Москве. Меньше двух недель назад он женился, и вот на тебе — вместе с женой разбился на собственной «Волге». Авария произошла утром на Ленинградском шоссе. За рулем автомобиля был Харламов, который на одном из участков трассы решил обогнать грузовик. Навстречу шла другая грузовая машина, но Харламову показалось, что он успеет проскочить между ними. Спортсмен ударил по газам, но в следующую секунду увидел, что из-за встречной машины выскакивает, идя на обгон, еще один лихач — на такси. Харламов вдавил ногу в педаль тормоза, однако было поздно — его «Волга» врезалась в телеграфный столб.
В этой аварии сильнее всех пострадал Харламов: у него оказались сломаны правая нога, несколько ребер и было сильнейшее сотрясение мозга (Ирина отделалась переломом пятки и сотрясением мозга). Пострадавших доставили в 67-ю городскую больницу, а изуродованную «Волгу» привезли на территорию Дворца спорта ЦСКА. Когда в клубе узнали об этом, тут же позвонили домой врачу команды Олегу Белаковскому. На удачу, тот оказался дома и примчался сначала в ЦСКА, а потом помчался в 67-ю. Быстро договорившись с тамошними врачами, он уже через пару часов перевез Харламова и Ирину в более комфортабельную лечебницу — в военный госпиталь. Там за выздоровление пострадавших взялся хирург-виртуоз Андрей Сельцовский. К сожалению, спустя пять лет после этой аварии Харламов все-таки погибнет — и именно в автокатастрофе.
В те же годы в автоаварии едва не погиб и популярный телеведущий Юрий Николаев. Он тогда вел «Утреннюю почту» на ТВ и благодаря своей славе сумел купить себе кооперативную квартиру в Бибирево, внеся взнос в 1000 рублей. Обновился и его автопарк: начав в 1969 году с захудалого «Запорожца», Николаев в середине 70-х ездил уже на новых «Жигулях». К сожалению, больше обычного он стал и выпивать. Однажды сел за руль в пьяном виде (обмывал с друзьями новую машину) и едва не погиб. Дело было 30 октября, когда выпал первый снег. Николаев возвращался с телевидения домой, возле моста у кинотеатра «Рига» превысил скорость и врезался в бордюрный камень. Машину подбросило на несколько метров вверх, затем она перевернулась на крышу и закружилась на мокром асфальте. В итоге Николаев сломал несколько ребер, получил сотрясение мозга. Машина, естественно, всмятку, и после ремонта он продал ее за копейки.
Актер Всеволод Абдулов однажды тоже угодил в жуткую автокатастрофу, которая едва не стоила ему жизни. Случилось это за два с половиной года до описанного выше случая. В те дни Абдулов находился в Баку, где снимался в детской сказке (играл роль доброго волшебника). 21 августа 1977 года съемки эпизодов с его участием закончились, и Абдулов засобирался в Москву. Перед отъездом заехал на коньячный завод, где взял две канистры коньяка, фруктов, овощей и тронулся в путь. Однако по пути его ждало несчастье. 23 августа, когда Абдулов подъезжал к городу Ефремов Тульской области, у его автомобиля лопнуло переднее колесо. Машина пошла юзом, после чего сделала шесть (!) полных переворотов через капот. Спустя несколько минут, когда к месту аварии примчалась «Скорая
После этого случая всем казалось, что карьера Абдулова в кино и театре завершена. Но вышло иначе. Спустя полгода он вернулся в театр, а летом 1978 года Высоцкий уговорил Абдулова составить ему компанию в фильме «Место встречи изменить нельзя» — Абдулов сыграл там предателя-муровца. Поскольку последствия тяжелой травмы еще сказывались, Абдулову специально писали слова его роли на бумаге и в виде транспаранта растягивали за кадром.
«Мушкетер» Михаил Боярский мог расстаться с жизнью неоднократно. Так, летом 1978 года, снимаясь в «Д’Артаньяне и трех мушкетерах» в Одессе, он был поражен… шпагой. Дело было на съемках эпизода, где его герой — Д’Артаньян — фехтует с Рошфором (Борис Клюев). В пылу азарта Боярский пропустил один из уколов, и острие шпаги угодило ему прямо в небо. Актеру выбило зуб, а чуть позже врачи ему сообщили, что если бы укол пришелся чуть выше, в гортань, то смертельного исхода было не миновать.
Спустя год Боярский опять едва не погиб, но на этот раз в автоаварии. Дело было 27 июня 1979 года. В тот день утром он приехал поездом «Красная стрела» из Ленинграда в Москву, чтобы здесь участвовать в съемках фильма «Сватовство гусара». С киностудии «Мосфильм» группа вскоре направилась в Подмосковье, где должны были проходить натурные съемки: Боярскому, который играл бравого гусара, предстояло гарцевать на лошади. Он сидел на переднем сиденье автомобиля, который вела художник фильма, и всю дорогу предвкушал удовольствие от предстоящей верховой езды, да еще в компании с такой партнершей, как Елена Коренева. Увы, его мечтам в тот день не суждено было сбыться. Где-то на полпути, когда Боярский задремал, убаюканный быстрой ездой, на их полосу внезапно выскочил легковой автомобиль. Видимо, его водитель на мокром асфальте не справился с управлением. Два автомобиля столкнулись лоб в лоб. В итоге Боярский очнулся только в больнице: у него было сотрясение мозга, повреждение позвонка, почек. Повреждения были настолько серьезными, что врачи запретили ему двигаться. Он так и пролежит почти без движения целый месяц.
В ноябре 1979 года едва не умерла Ирина Понаровская. Неприятности начались еще летом, во время гастролей певицы в Иркутске. Она внезапно почувствовала сильное переутомление и была вынуждена лечь в местную физиотерапевтическую клинику. Первое, с чего начали лечение врачи, было девятидневное голодание. На третий день Ирине сделали чистку печени, избавив все желчные протоки от холестериновых пробок. После этого у нее нормализовалось давление (в клинику она поступила невротиком с очень низким давлением), а через несколько дней ее выписали. Но история на этом не закончилась.
В начале ноября, во время гастролей в Курске, у Понаровской начались сильные почечные колики (у певицы врожденный порок — деформация мочевого канала). Боли были настолько сильными, что ей несколько раз вызывали «Скорую», вводили очень сильные лекарства и наркотики. Отменить концерты было нельзя, и Понаровская после лечения продолжала петь. И во время одного из выступлений (9 ноября) прямо на сцене произошел болевой шок от чрезмерной нагрузки. Сердце певицы не выдержало и остановилось.
И. Понаровская вспоминает: «Меня увезли в реанимацию. Сначала оживили, потом сделали снимок и увидели какое-то препятствие в нижнем мочеточнике. Спустя две недели пришлось лечь на операцию. Как выяснилось, это был не камень, а сужение протока, которое и пришлось оперировать, потому что сердце уже с трудом справлялось с чрезвычайной почечной нагрузкой. Представляете, на операционном столе, когда я была в глубоком наркозе, случилась еще одна остановка сердца. В истории болезни так и написано: две остановки сердца… Но на третий день после операции я уже делала зарядку, чтобы быстрее войти в форму. А ведь из меня во все стороны торчали аж восемь трубок!»