Куноичи
Шрифт:
Выходит, что сила акумы зависела… от чего? От личных качеств, неприязни, мыслей, которые в голове на момент появления одержимости? Вероятно, Бражник мог как-то направлять акуманизацию и способности своих марионеток, но в этом Тен-Тен уже не была уверена. На эти мысли её натолкнул Месье Голубь: мужчина акуманизировался слишком часто, как для взрослого. И тут одно из двух: или Бражник цеплялся за любую неудачу в жизни несчастного, или у того были большие проблемы с головой.
Вообще, с Месье Голубем всё было странно. Тен-Тен пролистывала статьи одну за другой, смотрела
Рамье раз за разом становился повелителем птиц, и Тен-Тен приняла за рабочую теорию то, что Бражник использует перья. Кот Нуар был практически бесполезен против птичьей атаки, и у Чудесного дуэта значительно снижалась эффективность при отсутствии одного из героев. Бражник пользовался этим при любом удобном случае.
Значит, голова у Бражника варит. И он был потенциально готов на убийство. Потому что Адриан не участвовал в битве с голубями из-за чихания, которое медленно переходило в распухшее горло. Просто добавь ещё перьев — и котёнок станет жертвой асфиксии.
Просто и красиво. Тен-Тен и сама бы поступила так.
Однако у Бражника, в отличие от Тен-Тен, оставалось мышление гражданского. Просматривая видео за видео, Такахаши заметила одну особенность: мотылёк всегда проигрывал… из-за желаний акуманизированных. Чудесные ловили одержимых в момент, когда те пытались выполнить свои заветные желания. И нет бы Бражнику поставить условия: сначала Талисманы, потом всё остальное… нет.
Он давал одержимым возможность решить свои проблемы. Тен-Тен на его месте была бы не столь великодушна.
Да вообще, славьтесь всеблагие боги, что Тен-Тен обладала мягким характером и общим добродушием. Заполучи она силы, подобные Бражнику, Ледибаг, Коту, — да даже акуме! — и миру пришёл бы конец. Она была в этом уверена.
Воистину, иногда глупость — благо. Это как с Наруто. Всесильный спаситель мира, обладатель практически безграничной мощи, носитель одного из сильнейших существ в мире!.. с мыслями о лапше в голове. И пусть оно так и остаётся, если кто спросит Тен-Тен.
— Хлоя!
Тен-Тен посмотрела на рыжую учительницу. Ну вот что она пристала? Не было у Такахаши подарка, но исправить это не так сложно. Какое дело абсолютно постороннему человеку до личных отношений? Чего она вообще лезет? Чёртов парижский менталитет.
В стране Огня, к примеру, подарки на день рождения вообще не дарили. Считалось, что поздравлять надо не именинника, а его родителей. Шиноби в этом, конечно, были исключением: жизнь ниндзя слишком коротка, чтобы лишать себя ещё одного праздника в год. Но вот обычные люди вполне спокойно жили без всей этой беготни с дарами и вечеринками.
В любом случае, нужно было отвязаться от учительницы и разобраться, что за дребедень творится на улице и как это может быть опасно для Тен-Тен. Почему пузыри? Почему люди внутри? Почему
Будет ли у людей достаточно воздуха? Проницаема ли плёнка пузырей? Что будет, когда беззащитные перед атмосферой взрослые окажутся в космосе или хотя бы на достаточной высоте?
Будет ли в Париже дождь из трупов?
В окно влетел один из пузырей. Был он не больше кулака, нежно-розового цвета, вполне безобидный на вид. Тен-Тен не шевелилась, уставившись на двигающиеся губы учителя. Эх, где её молодость, когда понятие сэнсэй(3) имело для неё значение… сейчас в её старой голове уважения заслуживал разве что её собственный учитель, Майто Гай. Ну и, может быть, её первый учитель — Умино Ирука.
Пузырь двигался медленно, даже неторопливо. Он лениво преодолел половину класса к тому моменту, как рыжая его обнаружила. Тогда пузырик внезапно зашевелился: в мгновение набрав приличную скорость, он врезался в грудь женщины. Розовая поверхность загорелась красным, растянулась по телу рыжей и поглотила его. Три секунды, и вот учительница сидит внутри большого красного пузыря, который уносит её куда-то наверх, к голубизне неба.
Тен-Тен постояла с минутку, наблюдая за тем, как рыжая стучит кулаками по прозрачной плёнке. Приглушённые крики действовали лучше любого седативного.
Она закрыла глаза и умиротворённо вздохнула. Интересно, если она купит Адриану подарок во время баловства акумы, он останется у Агреста? Или Чудесное Исцеление вернёт всё по своим местам, включая потраченные деньги и выбранный презент?
Только большим волевым усилием Тен-Тен не отшатнулась, когда перед её веками померк свет. Запахло дешёвой жвачкой.
— Хм-м… ты что, наблюдала за тем, как она улетает?
Она открыла глаза, всё ещё контролируя своё тело. Перед ней стояло… что-то. Какое-то нагромождение пузырей, имеющее человеческую конституцию. Разноцветное. С красно-синим лицом.
Сделав шаг назад, Тен-Тен смогла нормально рассмотреть акуму. Что же, от Нино осталось преступно мало, даже голос был изменён в угоду клоунскому образу.
— Возможно.
— Клёво я её, да? — он состроил гордое выражение лица и принял подходящую позу. — Эти взрослые только всё портят! Согласна?
У Нино были отвратительно равнодушные красные глаза. Несмотря на живость мимики, их выражение совсем не менялось, из-за чего Тен-Тен чувствовала себя так, будто общается с психопатом.
Она терпеть не могла психопатов. Их действия не были продиктованы привычной человеческой моралью, а сбитая система ценностей позволяла творить такое, до чего нормальный человек просто не додумается.
— Согласна. Ты всех взрослых отправил наверх?
Нино ухмыльнулся, обнажив жёлтые зубы. Те были словно из глины: плоские, одного размера и формы. Как игрушечные.
Парень с огромной злобой посмотрел в окно, где Париж терял большую часть своего населения. Даже со своего места Тен-Тен могла слышать истерические крики детей, лишившихся защиты: пузыри наверняка вырывали их взрослых из маленьких ладошек, не заботясь о спокойствии и хорошем настроении детишек.