Купец VI ранга
Шрифт:
«Заметил, — мысленно кивнул я. — На потолке и на стенах. Совсем, как в Храме».
— В общем, Макс, готовься. Задерживать надолго тебя нет смысла, а значит вот-вот что-то произойдет.
«А если он все-таки, м-м-м, „забудет“ про меня?».
— Исключено, — покачал головой Виш. — Если ты не появишься на балу, на который тебя пригласила императрица, это будет сродни объявлению войны. Князь же предпочитает действовать… более изящно.
«Твои слова, да Богу в уши, Виш… Стоп. Мне показалось, или
— Не показалось, — усмехнулся дракончик. — Готовься, Макс, сейчас что-то будет!
Наша камера занимала ровно половину помещения. С одной стороны находился пост дежурного фельдфебеля, с другой, собственно, наша камера.
От условной свободы нас отделяла толстая решетка из зачарованного металла, которая и делила комнату на две половины. А если точнее, то на два прямоугольника восемь на четыре метра.
На мой взгляд, СИБ отнеслась к планировке слишком уж вольготно. И если камеру ещё можно было как-то оправдать — мало ли сколько подозреваемых повяжет СИБ? — то остальное пространство было неоправданно большим.
И пост дежурного, находящийся у входа в это… помещение, выглядел как-то нелепо.
— Ничего ты не понимаешь, — усмехнулся Виш, с интересом наблюдая, как, повинуясь властному стуку в дверь, фельдфебель спешно отпирает замок. — Это чистый символизм, Макс. Показатель власти. Сам прикинь, сколько стоит земля на Фонтанке.
Версия Виша показалась мне реалистичной, и я согласно кивнул.
Фельдфебель тем временем справился с замком, и молодцевато вытянулся, запуская хмурого штабс-капитана.
— Авдеев! — рявкнул СИБовец, останавливаясь в двух метров от решетки. — Готов писать чистосердечное?
— Никак нет, Ваше Благородие, — отозвался армеец. — Вины своей не признаю.
— Смотри, Авдеев, — пригрозил армейцу штабс-капитан. — На рудники поедешь.
— Верю в справедливость матушки-императрицы! — заявил армеец.
— Ну-ну, — скривился СИБовец, теряя интерес к Авдееву. — Огнев-Пылаев!
— Граф Огнев-Пылаев, — улыбнулся я. — Его Светлость уже готов меня принять?
— Ожидайте… граф, — штабс-капитан буквально выплюнул мой титул. — За вами придут.
— Вы, сударь, либо наглец, либо грубиян, либо невоспитанный невежда, — поморщился я, отыгрывая роль дворянина. — Впрочем, когда я отсюда выйду, я поучу вас вежливости.
— Если, граф, — усмехнулся штабс-капитан. — А не когда. Серков!
Наверное, неожиданная смена собеседника должна была меня как-то уязвить или что-то в этом роде, но я лишь пожал плечами.
Либо этот СИБовец отбитый напрочь, либо он специально выводит меня из себя. И что-то мне подсказывало, что второе больше похоже на правду.
Здоровяк, который, по всей видимости, и был Серковым молча посмотрел на штабс-капитана.
— Готовь вещички,
Бугай кивнул и снова бросил на меня незаметный, как ему казалось, взгляд.
Штабс-капитан едва заметно поморщился и, повернувшись на каблуках, направился к выходу.
— А вот и подстава, — жизнерадостно заявил Виш. — Видел, как скривился СИБовец, когда понял, что ты заметил взгляд Серкова? Зую даю, он только что завуалировано дал добро на твое избиение. И как только за ним закроется дверь…
— Фельдфебель Антонов, на крыльце очередной… посетитель. Сопроводите его сюда!
— Но Ваше Благородие, — нахмурился усатый дежурный. — Я не могу оставить заключенных без присмотра…
— Исполнять! — рявкнул штабс-капитан. — Ничего с ними не случится!
— Но…
— Антонов! На улицу захотел? Живо пошёл!
— Есть, Ваше Благородие! — дежурный одарил штабс-капитана презрительным взглядом и, демонстративно чеканя шаг, вышел из помещения.
Штабс-капитан же, подмигнув мне на прощание, вышел следом и захлопнул дверь с другой стороны.
— Поздравляю, Макс! — Виш расплылся в довольной улыбке. — Сейчас Серков будет тебя бить! А благородный Авдеев, который, конечно же, несправедливо обвинен, будет тебя спасать. Давай им подыграем? Ну пожалуйста!
«Я бы и рад, — отозвался я, делая вид, что не замечаю приближающегося ко мне бугая, — но заявляться на бал с фингалом будет не комильфо».
— Ну Макс…
Не знаю, на что рассчитывал Виш, но я не собирался давать себя бить.
Серкову оставалось сделать ещё два шага, когда я, повернувшись, шагнул ему навстречу.
Я сомневался, что смогу вырубить этого кабана с первого удара, поэтому поступил несколько неспортивно.
Замахнулся рукой, а ударил ногой. В пах.
Наверное, Серков планировал красочное избиение с элементами унижения, но… ничего такого не случилось.
Вместо этого он оказался на полу в позе эмбриона, а я, подойдя к решетке, прислонился к ней плечом.
Если Виш прав, и Авдеев должен был меня спасти, то своим превентивным ударом я заруинил его план. Интересно, у него есть план Б?
Авдеев, поймав мой взгляд, смутился, и сделал вид, что ничего особенного не произошло.
— Все-таки растерялся, — вздохнул Виш. — Обмельчал СИБ, обмельчал! Где же легендарная адаптивности и смекалка? Где гибкость ума и решительность? Эх, вот что значит сытая, безопасная жизнь и десятилетия мира!
Я с Вишем на этот счет был не согласен — на мой взгляд армеец банально растерялся — но спорить не стал.
Вместо этого подошел к отдышавшемуся Серкову, который предпринимал вялые попытки подняться, и с силой пробил ему в грудь. Целился в солнечное сплетение, но, кажется, попал в живот.