Купидон с жареным луком
Шрифт:
– Ты хотела у мамани что-то спросить…
– Да не про банк! Про банки! Стеклянные такие, лучше всего литровые, штуки три. Мне для варенья надо.
– А ты умеешь делать варенье? – обидно удивился братец и заорал: – Мать, Ляське банки для варенья нужны, у тебя есть? – И после паузы сказал мне уже нормальным голосом: – Она говорит – есть, прибегай, заодно поужинаешь с нами.
– А что…
– Котлеты с пюре.
– Уже бегу!
Я отключилась, сунула мобильник в карман и заметалась по кухне, соображая, какой взять гостинец,
А, вспомнила, в баре есть коробка шоколадных конфет! С ней я и отправилась на званый ужин к родне.
– А Митяй?
Я заметила, что за столом нет главного едока, и заподозрила, что в его отсутствие тетка Вера попытается возложить миссию по истреблению наготовленного на меня. А на столе, как водится в этом семействе, пустого места не было.
– Убег, – развела руками хлебосольная хозяйка. – Ему Семка Буряков позвонил. Что-то срочное, Митяй мне не сказал. Надеюсь, бабка Семкина не преставилась.
– Баба Дуся-то? Живее всех живых, – успокоила я ее.
– А псина ейная? Старуха же носится с ней, как с писаной торбой. Небось, если псина околеет, трагедия будет.
– С Бусиком тоже все в порядке, я совсем недавно видела обеих… Все, хватит, куда мне, теть Вера, я столько не съем! – Я не позволила тетке похоронить свою тарелку под могучим курганом картофельного пюре.
– Ешь! – Тетка ловко облицевала курган тремя котлетами – здоровыми, с ладонь. – Худая, как жираф, смотреть тошно.
– А некоторым жирафы очень нравятся, – пробурчала я, имея в виду главным образом чью-то там легендарную корову.
Сама-то я от этих африканских длинношеих не в восторге. Мне симпатичны приятные на вид и на ощупь упитанные меховые животные вроде моего кота – достаточно компактные, чтобы их удобно было тискать.
– Ешь, ешь! – Тетка Вера подперла голову кулаком и уставилась на меня, часто моргая. – Котлеты по мамкиному рецепту, Юрка, папаня твой, их так люби-и-ил…
– Вот только реветь не надо, ладно? – попросила я, добросовестно расправляясь с котлетой. – Я тоже по папе скучаю, но не реву же.
– Так тебе-то уже муж нужен, а не папа, а я баба старая, вдовая, мне без родного братика, без плеча его крепкого, надежного, горе горькое, – запричитала тетка, смахнув невидимую слезинку.
– Вы опять сериал какой-то душераздирающий по телику смотрели? – догадалась я.
– Ну! А че? – тут же ощетинилась тетка. Она знает, что я телесериалы, особенно отечественные, не уважаю. – «Родную кровинку» смотрела, там как раз Вася бросил Тасю, а она вторым беременная, и что ей делать теперь – непонятно, одна надежда на Федю, но он же на севере!
– А все остальные где? В Индии? – поинтересовалась я.
Пусть лучше тетка Вера сериал мне пересказывает, чем растравляет нашу с ней общую грусть-тоску по моему папе, ее младшему
– Почему в Индии? В Среднем Новгороде, – опешила благодарная телезрительница.
– Нет у нас в стране такого города. – Я принялась за вторую котлету. – Есть просто Новгород и Нижний, никакого Среднего.
– В кино все может быть.
– Вот! Вы сами сказали – в кино! – Я назидательно подняла вилку, и тетка тут же проворно нанизала на нее соленый огурчик. – Спасибо… Не надо путать сериальное с реальным и переживать по поводу того, что происходит в телевизоре.
– Ну, как скажешь, – подозрительно легко согласилась тетка. – Тогда давай про то, что в реальности. Митяй сказал, тебе банки нужны, а из чего же ты варенье варила?
Оп-па… Я едва не подавилась. Право, лучше бы мы сериальных Тасю с Васей и Федей обсуждали!
Но от тетки Веры разве что утаишь? Лучше честно признаться:
– Мне соседи яблок дали.
– Кто, бабка? Или Семка? – Тетка Вера била в цель без промаху.
– Семен, – неохотно призналась я.
– О-о-о! – возликовала тетка. – Че-то слаживается у вас, да? Семка так просто баранкой гнутой не поделится, он с малолетства жадный, как Кощей. Или яблоки те червивые, гнилые, паданки?
– Нет, отличные яблоки.
– О-о-о! Тогда точно, Семка обхаживать тебя начал. – Тетка Вера прямо вся расцвела, разрумянилась, засветилась. – Ну, бог даст и сойдетесь, то-то радость всем будет…
Кому – всем? Я как-то не испытывала радости при мысли о том, чтобы сойтись с Семеном.
– Все, мне пора. – Я отодвинулась от стола. – Работы непочатый край, коромот не валялся…
– Хтось?!
– Нихтось! Ни коромот, ни бегераф – ни одна скотина, в общем. Мне надо было статью сегодня закончить, а я ни строчки не написала.
– Для газеты? – Тон тетки Веры стал почтительным.
Газеты она по старой памяти уважает. Они здесь, в деревне, по-прежнему нужны и важны – если не используются для чтения, то идут на растопку и подтирку. Вот, кстати, именно в деревне даже самая бестолковая газетная публикация имеет наивысшие шансы быть прочитанной! Правда, не обязательно целиком. На месте верстальщиков я бы учитывала этот нюанс и размещала материалы так, чтобы при разрезании страниц на удобные для использования в сортире бумажки текст сохранялся максимально полно…
– Для нее, – подтвердила я, не вдаваясь в объяснения. – Спасибо большое за вкусный ужин, пошла я…
– А котлетку, котлетку-то возьми! – опомнилась и засуетилась тетка. – Шурупику-то! Небось кормишь несчастного котика одной ерундой из пакетиков…
– Эта его «ерунда» по цене как шашлык! – обиделась я.
– Что ж ты сама не ешь ее вместо шашлыка, а? На, отнеси котику. – Тетка Вера вручила мне какую-то винтажную посудину – не то судочек, не то котелок с крышкой.
Судя по весу, там не то что котику – тигрику хватило бы. В другую руку тетка сунула мне сетку с банками.