Купидон стреляет трижды
Шрифт:
– Тебе когда надо?
– Чем скорее, тем лучше.
– Тебе все о нем? Или и о его семье?
– Все, что сможешь найти, Все фотки и видео. Все про него, про его семью, про всех любовниц, подружек, сотрудников и друзей. Любые нюансы, мелочи, слухи важны. И главное, про их семейный бизнес и про деньги…
– Так бы и сказала, что полное досье на всю их семейку. Ладно, сделаю. Но дай мне время с запасом. Дня три…
– Хорошо. Три дня – самое то.
Вышла от Макса довольная. Петька сидит на
– Терпения тебе не занимать.
– Поговорить надо.
– Что-то важное?
– Короче, про деда.
– Что про деда? Какого деда?
– Про сторожа. Он всем говорил, что скоро станет миллионером.
– Даже так? Каким образом? Все бутылки из-под водки разом сдаст?
– Ему типа бизнес какой-то предложили. Он с золота будет есть и в золотой унитаз срать.
– Мечта нувориша. Вот скажи мне, друг Петька. Ты мечтаешь гадить в золотой унитаз?
– Зачем?
– А эти почему-то сразу первым делом золотой унитаз норовят поставить. Ни вкуса, ни разума…
– Я к чему рассказываю. Вам бы с его дочкой поговорить.
– Тебе тоже их жалко? Почему?
– Его дочь пару раз меня к себе домой пускала погреться, когда меня мать на мороз выгоняла. А вы сами говорили, что долги надо платить.
– Отдавать долги совести надо. Не спорю. Давай так. Я сегодня весь день работаю.
– Понятно, – понурился Петруха.
– Поэтому я к Максу в такую рань помчалась. Завтра твоими подопечными вплотную займемся. Договорились?
– Договорились.
– Только мне опять ваша помощь понадобится. Интересно, откуда у него деньги на золотой унитаз должны были появиться? Вот вопрос…
– Врал?
– Думаю, ему кто-то голову морочил. А он доверял этому человеку.
– Это кто-то близкий?
– Не обязательно. Видишь ли, Петька, алкоголик не может относиться к россказням аферистов критично. Он верит всем на слово. Ему не понятны мотивы поступков чужих людей. Такого человека легко обмануть.
– Как ребенка?
– Именно. Развели его, как лоха.
– Понятно. Но мы им поможем?
– Постараемся. Но вот получится ли? Ладно, чего гадать. Пошли домой.
На работу успела вовремя. Проверила все перед открытием. Вот к новому дворнику у меня никаких нареканий. И убирает чисто. И лед скалывает, как положено. И песочком дорожку посыпает. Не дворник, а мечта.
День прошел в обычном режиме В обед пришел следак. Странно вращал глазами. Из чего я поняла, что нам надо поговорить. Пошла в офис. Он за мной.
– Здравствуйте. Что-то случилось?
– Ничего. Я думал, вы мне что-нибудь новое расскажете, – сказал и смотрит хитро. Еще один халявщик на мою голову.
– Вы записи с камер принесли?
– Зачем? Машину же нашли.
– Почему вы уверены, что это та машина?
– Номера же заляпаны?
– И что? Нам надо точно знать, что это та машина, что она не выезжала на трассу. Мало ли красных Мини Куперов в Москве? А есть еще и вишня, и бордо. Не факт, что это та машина. Может, они вообще в кустах машину бросили? Вариантов много. Проверять надо все, не лениться.
– Ладно. Вечером принесу записи.
– Мог дворник нам левых людей подсунуть? Мог. Могли те парни сесть в другую машину?
– Да.
– Давайте так. Мне нужны записи с камер. И узнайте, кто ведет дело об отравлении Самойлова Аркадия. Отчество его я не знаю. Ему лет пятьдесят. Вот адрес прописки.
– Это тебе зачем?
– Мне надо с этим следователем переговорить.
– Говори.
– Ваш клиент? Можно экспертизу почитать?
– Зачем? Там элементарное отравление самопалом. Сам купил, сам выпил, сам отравился.
– Он самопал не покупал. Он покупал водку только в крупных магазинах.
– Знаем мы, где эти алкаши водяру берут.
– У него один друг в девяностые ослеп, а второй остался инвалидом. Поэтому Аркадий зарекся самопал покупать.
– Значит, его дочь купила с рук.
– Тоже мимо. Дочь знает, что у отца на телефоне программа, считывающая акцизные марки. Для проверки специально поставил. А где его телефон?
– Не было телефона.
– Кстати, чеки ее отец все время требовал. Чтоб точно знать, где куплена водка. Ослепнуть он боялся до чертиков. Это был его самый большой страх.
– Значит, кто-то ему пойло подсунул.
– Получается, что его специально убили. В бутылку из-под нормальной водки с нормальной акцизной маркой залили суррогат. Кто это мог сделать? Квартиранты? Или еще кто-то заинтересован?
– Почему только квартиранты? А дочка? А зять?
– Зять с дочкой не расписаны. Ему нет резона убивать. Он сожитель, а не муж. И ничего от их смертей не получает. Дочка жила на деньги отца и сыто жила. Беды не знала.
– Интересно выходит.
– Смотри. За несколько дней дед хвастается, что скоро станет есть с золота и унитаз золотой себе поставит. Уверял, что он нашел инвестора, тот зовет его в бизнес вложиться. Как думаешь, откуда у алкаша деньги?
– Зарплата.
– Они ее почти всю пропивают. Часто деньги занимают, но люди честные и долги с получки отдают. Может, наследство от кого-то?
– От кого? Нет, скорее всего, квартиранты хату отжать хотят. Для этого и устранили того, кто думать не разучился.
– Считай, дочери бухать больше не на что. Она потихоньку начинает у них занимать деньги. Потом бац! И жить едет в брошенный дом.
– А хитрая семейка горных орлов живет в двушке в Москве. Как тебе?
– Тогда дочка должна тоже окочуриться от паленой водки.