Купленная ночь

Кистяева Марина

Поэтому она позволила Полу увлечь себя в танце ещё два раза.

— Пол, Вы же понимаете, что это ничего не значит? — захмелевшая голова развязала язык.

— Конечно, Уитни, конечно, — страстно шептал Пол, крепче, чем следовало, сжимая её в объятиях танца.

Потом был ещё один бокал шампанского… и ещё один…

И стало почти хорошо… Почти все забылось…

Лакей подошёл к Уитни в тот момент, когда девушка выходила из

дамской комнаты, намереваясь собираться домой. Её слегка покачивало, и она уже сожалела, что позволила себе лишнего с игристым вином. Всего должно быть в меру.

— Мисс Кларисси, Вам просили передать.

Уитни, нахмурившись, посмотрела на слугу. Облаченный в черную ливрею, он поджидал её с невозмутимым лицом. В руке лакей держал поднос, на котором лежала записка и черная роза.

Сердце Уитни пропустило удар.

— От кого послание?

— Не велено сообщать.

Уитни заломила брови. Странно. Расспрашивать далее лакея не имело смысла.

Осторожно взяла записку с розой и, подождав, пока лакей раскланяется и удалится, развернула бумагу.

«Мисс Уитни, Вы поразительная леди. Но Ваши отношения с Маньярти не допустимы».

Уитни пошатнулась, выронив и записку и розу.

***

– Ты мне должна всё рассказать.

С этими словами тетушка начала дорогу домой. Уитни неосознанно кивнула.

— Завтра, после того, как отдохнем. Тетушка, право, я утомилась. Да и голова что-то тяжелая.

Галатея обеспокоенно посмотрела на племянницу.

— Может быть, снова возвращается недомогание? Пригласить с утра доктора Салиджа?

— Думаю, не стоит. Но решим по утру.

Уитни чувствовала себя отвратительно. И физически, и морально. Физически — расплата за чрезмерное употребление шампанского, морально — к заботам о предстоящей встрече с Редрасом прибавилась угроза от анонима. Уитни пожалела, что отпустила лакея. У неё была мысль поискать его среди прислуги, потом махнула рукой. Если слуга получил четкое указание сохранить анонимность отправителя, он ничего не расскажет.

Всемилостивая, и когда у неё появился поклонник, что счел для себя возможным опуститься до угроз? Не действовать открыто, не пытаться завоевать её расположение, а наблюдать исподтишка? И угрожать Полу! У Уитни подобное поведение не укладывалось в голове. Это же подло! Низко! Стоило представить, что что-то плохое может случиться по её вине с улыбчивым и добрым Полом, как сердце сжималось, словно заключенное в тиски. Она не может допустить, чтобы с Полом случилась беда. Но и идти на поводу у шантажиста тоже не стоит.

Богиня, да что же всё на неё свалилось и разом…

Уитни прикрыла глаза.

Кто из её знакомых

мужчин вызывал у неё отторжение? Матис, которому она отказала два месяца назад? Матис принадлежал к дворянскому сословию, овдовел три года назад. Настораживал факт смерти его жены — утонула в ванной. Следователи даже заводили дело против самого Матиса, но прикрыли за неимением улик. Уитни Матис не нравился по той причине, что он с самого начала знакомства пытался до неё как бы невзначай дотронуться. То по руке погладит, то за локоток возьмет, а то и вовсе по спине ладонью проведет. И пока Уитни не отвесила ему звонкую оплеуху, поползновения продолжались. А на следующий день Матис пришёл к ней с предложением руки и сердца.

Был ещё Воршен. Отставной военный. Высокий и очень худой. Молчаливый и хмурый. С ним неприятно было общаться, Уитни чувствовала себя в его обществе неуютно. Но Воршен решил, что она для него подходящая невеста и скупо, по-военному лаконично, позвал замуж.

Уитни тоже отказала. Воршен отреагировал импульсивно: «Вы пожалеете о своем решении. Я для Вас — лучшая кандидатура». Уитни отмахнулась от него и забыла. Мало ли, что мужчина может сказать в гневе?

Больше Уитни не могла припомнить никого, кто бы чрезмерно настойчиво пытался навязать ей своё общество и замужество.

И тут записка…

Уитни не выкинула её, спрятала в ридикюль. Сохранит, и обязательно, при возможности, будет сравнивать подчерки своих знакомых.

Черная роза так и осталась лежать на полу рядом с дамской комнатой.

Симона ожидала её в будуаре.

— Мисс Уитни, как прошёл вечер?

Уитни отмахнулась.

— Симона, раздень меня и ступай. Я устала. И приоткрой ставню на балконе. Душно.

Девушка расторопно выполнила все указания госпожи. Когда Уитни не в духе, впрочем, как и другие хозяева, лучше не перечить.

Уитни, оставшись одна, неприятно поёжилась. Мнительной становилась, вон и снова темноты боится. Нервы расшатались, пожалуй, всё-таки стоит встретиться с доктором Салиджем и попросить выписать ей успокоительной настойки.

Уитни подошла к кровати и посмотрела на свечу, что благодаря магическим маслам могла гореть всю ночь. Оставить, не тушить? Нет, она не поддастся малодушию.

Затушив свечку, Уитни скользнула под одеяло и, перевернувшись на живот, уткнулась лицом в подушку.

И не заметила, как на балкон скользнула чья-то тень. Тень остановилась у большой ставни и безошибочно посмотрела в сторону большой кровати, стоящей на возвышении. Спит. В черных глазах вспыхнули довольные красные огни.

Глава 14

Тетушка, пребывая в великом изумлении, с выпученными глазами, схватила её за руку и прошептала: