Куплю тебя дорого Кукла
Шрифт:
– Ну это врачи погарячились. У этого уебка явно травмы не совместимые с жизнью,- задумчиво проговорил Рамазан и вошел в палату.
Махнул медсестре выйти. Девушка бросила провод капельницы и поспешила удалиться, с ужасом косясь на прибывшую мрачную процессию.
Юсупов медленно подошел к изголовью кровати.
Мужчина лет сорока лежал неподвижно. Из носа и изо рта у него торчали трубки. В венах на руках стояли катетеры. В тишине палаты раздавалось пиканье сердечного ритма и сиплое дыхание больного через трубки.
Рамазан вытащил
Дьявол довольно усмехнулся.
– Передай привет в аду,- проговорил он, чуть склонившись к спокойному лицу мужчины и накрыл его подушкой.
Несколько мгновений ничего не происходило. А затем больной начал нервно шарить руками, пытаясь убрать невидимую преграду.
Рамазан методично придушивал человека со скучающим видом. Лишать жизни людей за долги для бандита обычное дело. А за нанесенный вред его брату и подавно!
Мужчина остервенело вырывался. Засучил ногами. И потом затих.
На мониторе покатилась красная полоса и запищал детектор жизниобеспечения.
Отец Милы бесславно умер, задушенный Рамазаном Юсуповым...
Милена.
Я находилась в измученном состоянии. Разум в который раз отключался, отбрасывая мое сознание в транс. Забытье приходило внезапно. Я впадала в состояние близкое к анабиозу.
Меня держали в темном сумраке сырого подвала уже очень долго. По ощущениям прошло несколько дней. Вначале я билась в двери. Срывала голос от криков о помощи.
Просьбы выпустить меня и позволить увидеть умирающего отца оставались без ответа, с каждым часом заточения они становились все тише.
Я мучалась от жажды и голода. А элементарную нужду пришлось, преодолевая стыд, справлять в дальнем углу помещения.
Мысль о том, что обо мне забыли укоренялась все глубже.
Когда глаза привыкли к темноте, я обнаружила в своей темнице строительный мусор и доски. Я сложила их друг к другу, сделав небольшой помост. Он и стал моим жестким и неудобным ложем. Озноб и нервная дрожь сотрясали тело. А слезы, наконец, закончились. Осталось лишь одно желание - поскорее выйти из темницы и узнать, что происходит с дорогими моему сердцу мужчинами. И с отцом, и с сыном, и с Шамилем.
Перед глазами стояли образы окровавленных тел. Запуганный взор сына.
Затхлый запах уже стал для меня привычным. Но вот с ночным промозглым холодом я никак не могла справиться. Если так будет продолжаться и дальше, то я умру от обезвоживания и горячки.
Засов на двери скрипнул. Мне сначала показалось, что луч света - это мираж. Я присмотрелась и различила несколько громоздких силуэтов в дверном проеме.
Один из мужчин внес переносную лампу. И помещение моей камеры озарилось слабым светом. Но даже эти блики больно раздражали глаза, привыкшие к темноте, и я прикрыла лицо руками.
Звук
Ко мне подошел незнакомый амбал в строгом костюме и молча протянул стакан воды. Я схватила его, как элексир жизни. Быстро проглотила все содержимое, так и не утолив чудовищную жажду.
От мужчин пахло одеколоном и свежестью. Их хмурые лица были направлены на меня.
Трое человек разбрелись по подвалу, осматривая меня с разных ракурсов. Один внес тяжелый деревянный стул и поставил возле моего ложа из досок.
Я сжалась вся в комок, наблюдая за непонятным мне обрядом. Они явно готовились к моему допросу.
– Пожалуйста, скажите, что с моим отцом? Где мой сын? И как себя чувствует Шамиль?- стуча зубами выпытывала я.
– Не многовато ли вопросов, сука?- прорычал зверский бас из-за двери.
Я обернулась на устрашающий звук и замерла в ужасе.
В подвал вошел четвертый мужчина. Он был больше остальных. Шире в плечах и выше. Его лицо было жутким. Пугающим.
Иссиня - черная борода закрывала волевой подбородок и спускалась до груди. На высоких острых скулах были набиты кресты татуировок. Но самым ужасным в его мрачном облике были глаза. Два чернющих угля родом из преисподни. Они меня испепеляли до костей. Обнажали всю душу перед этим демоном.
Я отползла к сырой влажной стенке. Интуитивно пытаясь держаться подальше от этого мужика.
Демон вальяжно и расслабленно расселся на стуле, широко раскинув колени и сложив руки в замок. Он с нескрываемым интересом рассматривал меня с взлохмаченной головы до голых пяток. Брезгливо поджатые губы и сведенные к переносице брови говорили о том, что он недоволен моим существованием вообще и в мире живых в частности.
– Вот ты какая, Милена Ксавье,- с ненавистью прошипел он.
Я вздрогнула от звука его голоса.
– Пожалуйста, я не знаю, кто вы. Но меня держат тут не первый день. Я должна узнать, что с...
– Заткнись. Здесь вопросы задаю я. И ты права, я не представился. Я Рамазан Юсупов. Твой палач,- мужчина усмехнулся в бороду и мне показалось, что сверкнули белые клыки. Игра больного воображения подкидывала сюрреалистические сравнения с Дьяволом.
Я прикусила губу, не желая провоцировать гнев такого властного и могущественного бандита. Он старший брат Шамиля, и я помнила, что у него в кулаках зажат весь город, не то что моя никчемная жизнь.
– Тебе неслыханно повезло. Шамиль пришел в себя. Если б мой брат умер, тебя бы уже на куски рвали собаки. И ты молилась бы получить пулю в лоб. Пока он недостаточно окреп и угроза его жизни никуда не делась, ты будешь и дальше сидеть в этом подвале,- спокойно проговорил он.
– Скажите, пожалуйста, что с моим отцом? И с сыном?- всхлипнула я, рыдая в голос.
– Папаше твоему уже лучше, чем тебе. Он отправился в иной мир. А сын пока погостит со мной. И в твоих интересах помолиться за жизнь Шамиля,- снова добавил мужчина.