Куплю твоё завтра
Шрифт:
Аверьянов ленивой походкой покидает гостиную, а я подхожу к Павлу и смотрю на него сверху вниз. На виске у него синяк. Филя вырубил его и связал.
– Сколько ты получил за неё?
– Нисколько…
Неправильный, бл*ть, ответ!
Сбиваю его вместе со стулом, набрасываюсь сверху, начинаю херачить по лицу. Меня кто-то оттаскивает…
– Да хорош! Ты чо?! – орёт Аверьянов. – Ты ж его угандошишь раньше времени!
– Ай… Бляяя… – стонет Павел, корчась на полу. – Мне ни копейки не заплатили, слышишь
Дан держит меня в стальном захвате, но я умудряюсь дотянуться до этого мудака ногой и пнуть в бедро. Взвыв от боли, он отползает от меня.
– Чё тебе Светка сдалась? Она твоя проблема, что ли? У неё батя для этого есть, кусок ты говна!
– Моя! Она – моя проблема! – кричит этот мудак. – Я… люблю её! Понял?
Шокированно замираю. Дан отпускает меня, громко матерясь. Оседаю на пол.
Нихера не понял.
Кого он любит? Бывшую мою? До такой степени, что ли?
– А я вам что говорил? – появляется в гостиной Филя. – Я почти проникся. Пашка говорит, что всё из-за Светки сделал. Те мудаки угрожали. Заявили, что если не сдаст Леру, то заберут её.
Павел сплёвывает кровь. Губы его разбиты в мясо. Связанный по рукам и ногам, он умудряется сесть.
– Можешь и дальше меня пи*дить, Богдан... – говорит таким голосом, будто смирился с любым исходом. – Я всё равно расскажу тебе всё, что знаю.
– Говори, – подгоняет его Дан.
– Записывай номер и модель тачки, на которой Леру забрали. А ещё со мной связывались в телеге, могу скинуть контакт.
– Давай, – Аверьянов берёт телефон и смотрит на меня. – Сейчас всё Громову отправлю, инфа лишней не бывает.
Поднимаюсь с пола, трясу руками, чтобы они перестали дрожать. Тело продолжает требовать выплеска ярости, мышцы все в напряге.
Дан переписывается с Громовым, потом сообщает:
– Встреча с ним через полчаса.
– Хорошо, погнали…
– Богдан, – окликает меня Павел. – Ну прости ты меня! Ты для своей любимой старался, я для своей. Ты чё, блин, не понимаешь?
Не понимаю.
Он должен был довериться нам, рассказать, что его тоже прессуют. Всё рассказать. Но он действовал в одиночку и против нас.
Не прощу.
Молча ухожу за Даном.
Глава 34
Лера
Нет, я не расклеюсь. Не дам себя доломать…
Не моргая, смотрю на дверь, сжимая в кулаке самодельный нож.
Вчера я разбила тарелку и умудрилась стащить один осколок, запнув его под кровать. Идиот охранник даже не заметил этого.
Я обмотала один край осколка лоскутком ткани, оторвав его от наволочки. Подушку перевернула, и незаметно, что там теперь есть дыра.
Не знаю, сколько сейчас времени, в моей комнате нет окон. За течением дня могу следить лишь по принесённой еде.
Я не бунтую, от еды не отказываюсь, веду себя тихо. Мне нужны силы для побега. Нужно, чтобы никто меня не трогал, не обижал. Строптивых бьют, насилуют. А девушку, превратившуюся в вялую тень, могут и пожалеть. В теории.
Ужин мне ещё не приносили сегодня, а значит, время примерно пять-шесть часов вечера.
Сам Бурятов ко мне ещё не являлся, были только его подчинённые – молчаливые охранники. Я запомнила лица трёх моих надзирателей. Так чётко запомнила, что при желании и фотопортрет составлю.
Один из охранников очень молодой, и у него добрые глаза. Я часто ловлю на себе его жалостливый взгляд. Пусть именно он принесёт мне сегодня ужин, пожалуйста!
За дверью, наконец, слышатся шаги. Напрягаюсь, пряча руку с ножом в складках одеяла.
План мой прост и наверняка провален. Но просто сидеть и ждать – ещё провальнее. Лучше умереть при попытке побега, чем проживать в страхе каждый очередной день в этой чёртовой темнице.
В моей комнате нет ни душа, ни туалета. Охранники водят меня три раза в день в санузел, тем самым позволяя покинуть эту камеру.
Меня проводят по длинному мрачному коридору, а потом мы пересекаем светлый холл с высоким многоуровневым потолком. Меня заводят в дверь слева. А за дверью справа я слышала голоса, звон посуды и, вроде бы, звуки радио. Возможно, там кухня, из которой наверняка есть запасной выход.
Да и вообще, эта дверь куда-нибудь да приведёт.
Опять же, в теории. Но я хочу рискнуть.
Посильнее сжимая самодельный нож, смотрю на плавно открывающуюся дверь. И мой план тут же начинает сыпаться…
Я не вскакиваю и не замахиваюсь на вошедшего ножом, не пытаюсь сбежать. От такого просто не убежишь.
Тело предательски цепенеет.
– Добрый вечер, Валерия, – невнятно выговаривая слова, Бурятов заходит в комнату и встаёт передо мной. – Ну как ты?
В его взгляде нет участия. Ему явно плевать, как я себя чувствую.
– Мне сказали, что ты ведёшь себя как паинька, – продолжает он, ухмыляясь. – Это очень похвально. Молодец. Вот бы и раньше так, без всяких побегов.
Он пытается коснуться моего лица, но я отшатываюсь.
– Я хочу уйти, – говорю прямо.
– Понимаю, – кивает он.
Проводит рукой по своим волосам, взъерошивая их, и подходит к стене. Прислонившись к ней спиной, опускается вниз, садится на корточки.
Замечаю, что его рубашка под пиджаком расстёгнута, а выглядит он слегка потрёпанным.
И пьяным, да. С его приходом в комнате появляется стойкий запах алкоголя.
– Не представляешь, сколько проблем ты мне создала, – качает он головой. – Эти проблемы надо решать. И поэтому ты всё ещё мне нужна. Пока твой парнишка платит.