Курьер смерти
Шрифт:
Виола говорила все это дрожащим голосом. Хотелось бы ей быть мужественной, как Сабина. Увы, страх сидел очень глубоко. Ее мама была такой же: во всем видела опасность. «Не делай того, не делай сего, держись от этого подальше, будь осторожна…» Если в детстве ты постоянно слышишь подобные предостережения, то из тебя вряд ли вырастет человек, уверенный в себе.
– Почему же ты до сих пор ничего мне не говорила?
– Боялась, вдруг я все выдумываю… Но после вчерашнего звонка…
Сабина нахмурилась.
– Готова поспорить, здесь не обошлось без Мариуса.
Этого
– Пожалуйста, Бина… Мне не нужны с ним новые проблемы.
Виола прекрасно помнила, как подруга ее защищала. Сабина дала Мариусу не один бой. Эта отважная особа с одиннадцати лет занималась кикбоксингом и, когда требовалось, могла продемонстрировать приобретенные навыки. Мариус в этом убедился.
– Проблемы будут у него, причем со мной, если выяснится, что это он замусоривает твою голосовую почту. Или пойдем прямиком в полицию?
– Пока не стоит. Надеюсь, он сам перестанет. Давай прошвырнемся по магазинам. Мне нужно отвлечься.
Проигнорировав неодобрительный взгляд подруги, Виола вскочила, подошла к прилавку и расплатилась за себя и за нее. Сабина сейчас искала работу, денег у нее было негусто. А Виола, сертифицированная сиделка, зарабатывала неплохо.
– Спасибо, – сдавленно произнесла Бина, когда они вышли.
Виола знала, что необходимость считать каждый цент очень угнетает подругу. Но еще меньше она любит, когда в подобных ситуациях ей отвечают: «Для меня это не проблема. Мне только в радость». Виола могла бы сказать такие слова совершенно искренне и без малейшей снисходительности, но предпочла промолчать, чтобы не спровоцировать ссору. Даже между близкими друзьями иногда не все бывает гладко.
Они не спеша зашагали в сторону старого города. Сначала чувствовалась некоторая напряженность, однако Сабина умела создавать хорошее настроение при любых обстоятельствах. Она всегда находила, над чем посмеяться. Хотя бы как сейчас – над почтенным господином «в лучших годах», который опирался на услужливо протянутую руку юного друга, вылезая из офигенно дорогой спортивной машины с очень низкой посадкой.
– Некоторые люди умудряются ничего не знать даже о самих себе. Балдею от таких! – со смехом сказала Сабина, причем так громко, что мужчины вполне могли ее услышать.
Немного погодя она сделала втык какому-то хипстеру, который бросил стеклянную бутылку в урну, вместо того чтобы вручить ее бездомному, оказавшемуся рядом. Молодой человек, не решившись возразить, предпочел спастись бегством.
У Виолы сложилось впечатление, что сегодня ее подруга шутит по меньшей мере мрачновато.
– Купим тебе белье, – объявила Сабина.
– У меня и так все ящики битком набиты.
– Ничего. Зато такие покупки хорошо поднимают настроение. Мне помогает, когда я бываю не в духе.
– Сегодня именно такой случай?
Сабина искоса бросила на подругу быстрый взгляд:
– С чего ты взяла?
Виола пожала плечами.
– Да так…
Настоящая дружба не может работать только в одном направлении. Разумеется, Виола всегда знала, как у Сабины дела. О'кей, может быть,
– Рано или поздно моя мать меня доконает, – ответила Бина, не замедляя шагов, и в ее голосе не прозвучало даже намека на шутку – только глубокое отчаяние.
Мать Сабины тяжело болела. Почка не работала, поэтому три раза в неделю нужно было делать диализ. К этому добавились сопутствующие заболевания, приведшие к ампутации ступни. Больная вела себя просто невыносимо: постоянно злилась, ко всему придиралась. Но Сабине приходилось с ней жить. Во-первых, на собственное жилье денег не было, ну а во-вторых, она, конечно же, помогала, чем могла. Все-таки мать есть мать.
– Можешь пару дней пожить у меня, если хочешь, – предложила Виола.
– Спасибо, но у меня все в порядке. Правда. Если б только не бесконечные упреки… Можно подумать, я виновата в том, что ей плохо.
– Ты ни в чем не виновата и прекрасно это знаешь. У нее нет к тебе претензий, она просто злится на весь мир. Я уверена: мама тебя любит… в глубине души.
Они остановились перед светофором, который горел красным.
– Видимо, где-то очень глубоко, – ответила Сабина, посмотрев на подругу. – И выражается эта любовь крайне своеобразно.
Пока они ждали зеленого света, взгляд Виолы блуждал по лицам людей, попадавших в поле ее зрения. Может, тот тип, который стоял у нее под окнами и звонил ей, сейчас тоже околачивался где-то здесь? Рядом с Сабиной она не боялась, но отделаться от этой мысли было все-таки нелегко.
Телефон завибрировал. Виола полезла за ним в карман брюк.
– Кто звонит? Мямля с крошечным пенисом? – спросила Сабина.
– Нет, расслабься. Это Катрин с работы, – сказала Виола и ответила на звонок.
Пока она, зажав второе ухо пальцем и глядя себе под ноги, разговаривала с коллегой, Сабина перешла узкую улицу и принялась изучать витрину обувного магазина.
Катрин работала вместе с Виолой в доме престарелых и сегодня дежурила в дневную смену, а она сама – в ночную, то есть с шести вечера. Этот звонок, прозвучавший как сигнал тревоги, скорее всего, означал, что фрау Зонненберг стало хуже.
– Думаю, это произойдет не сейчас и даже не ночью. А вот завтра – если честно, почти наверняка. По-моему, тебе лучше с кем-нибудь поменяться.
– Можешь это устроить?
– Уже устроила. Сегодня ночью Макс отдежурит за тебя, а ты приедешь к утру. Потом будут выходные, так что кто угодно уступит тебе свою смену.
– Спасибо, ты просто сокровище!
– Не за что. Только вдруг я ошибаюсь?
– Вряд ли.
Катрин с ужасающей точностью предсказывала время смерти пациентов. Едва наступало начало конца, она знала, когда именно это произойдет. У фрау Зонненберг финальный период длился неделю.
Виола попрощалась с коллегой и еще какое-то время простояла с телефоном в руке, приводя мысли в порядок. Ходить по магазинам расхотелось. Не так-то просто четко отделять работу от личной жизни. Если б ее не ждала подруга, она сейчас вернулась бы домой. Значит, вдвойне хорошо, что Бина рядом.