Курьер. Дилогия
Шрифт:
Дробь снова стрельнула под ногами, я резко отпрыгнул в другую сторону и зашипел от боли, больно ударившись лодыжкой о торчавший из земли кусок трубы.
– Будешь как те две высокородные проститутки пару месяцев всех удовлетворять, - гундосый подошёл к моей куртке и, взяв её, принялся рассматривать, - а потом продадим тебя как и их на один рынок. И до-о-олго будешь ты там собой торговать... Вихра, закажи ему джигу. Ноги продырявишь - не беда.
Парень с дробовиком передёрнул затвор и ухмыльнулся, показывая кривые зубы, гнилые и сточенные под корень от синтагала, повернул ствол дробовика и выдал очередь.
Увернувшись от рикошетов, я зарычал, мысленно подсчитывая количество отстрелянных
Над моей головой кто-то зашуршал, зашевелился, гора мусора, к которой я прислонился, следя налитыми кровью глазами за всеми тремя, пришла в движение, и вдруг кто-то на её верху громко захлопал ушами.
– Дибака!
– заорал заполошно парень с дробовиком, поднимая оружие и целясь.
– Шульга, там дибака!
Громыхнул выстрел, парень спешно клацнул затвором и выстрелил ещё пару раз, потом задёргался и полез за пазуху, я с досадой поджал губы: хорош бы я был, если б напал на него после одного "последнего" патрона. На мне ни брони, ни активатора - вообще ничего, только "Фаланга" неподалёку валяется. Зато сколько всего под ногами! Я резко и сильно пнул огрызок бертолитового неизвестно чего, парень с пистолет-пулемётом вздрогнул и мешком свалился на землю. Гундосый прекратил вертеть перед глазами куртку и непонимающе уставился на меня, и тут я прыгнул вперёд, на него. Два быстрых удара в грудь, мощный апперкот - голова гундосого задралась так, что хрустнуло где-то в шее, - и добивающий удар косташками в горло. Гундосый захрипел, повалился на землю, я перехватил куртку, одни быстрым движением надевая её, повернулся к парню с дробовиком, готовясь уходить в сторону, если что, и тут вдруг с верхушки мусорной кучи, по которой он палил почём зря, на него прыгнула серая всклокоченная тень. Парень завизжал, когда она с рычанием вцепилась ему в горло, выронил дробовик и упал, колотя руками по напавшему на него зверю и пытаясь его отпихнуть. Я подхватил "Фалангу" и активировал генератор, после чего начал медленно отступать, стараясь не шуметь, и тут вдруг кто-то схватил меня за ногу и заорал. Обернувшись, я увидел искажённое болью изуродованное лицо мародёра с пистолет-пулемётом, он орал, держа меня за лодыжку, плевался кровью и ворочался. Серое нечто на груди уже утихшего Вихры вдруг замерло, подняло лохматую треугольную башку и посмотрело на меня дикими жёлтыми глазами. Я резко и сильно ударил ногой, не глядя, не отрывая взгляда от начинающих наливаться кровью глаз, крик прекратился, пальцы, вцепившиеся мне в ногу, ослабли, а потом и вовсе разжались, я опустил руку с "Фалангой" и вдруг услышал нарастающее рычание. Дибака... Дикая собака. Тварь, обитающая на поверхности любого гигаполиса и представляющая собой одичавшую обыкновенную собаку, мутировавшую до размеров тигра, болеющую бешенством и испытывающую вечный голод, удовлетворить который практически невозможно - бактерии, обеспечивающие дибаке невероятную живучесть, поедают девяносто процентов всего, что она съедает.
Тварь махнула хвостом и рыкнула, приседая, уши прижались, глаза запылали красным, я нервно сглотнул, понимая, что выстрелить я успею только один раз, и не приведи Триединый мне промахнуться, иначе очнусь я уже на том свете.
– Ну....
– пробормотал я, прикидывая на глаз, куда отскочить, если что.
Дибака хлестнула хвостом по бокам, присела ещё... и тут вдруг вдалеке пророкотал выстрел. Прыжок! Я нырнул в сторону, отскакивая подальше, и успел увидеть, как дрыгает лапами пронзённая полуметровым гвоздём
– Ого...
– только и смог пробормотать я, предусмотрительно отбегая в сторону и приседая за изъеденной ржавчиной стенкой невесть откуда здесь оказавшейся хроно-кабины. Дурак её какой-то выкинул, что ли? Или с грузового флаера выпала во время транспортировки? Впрочем, не важно. Я осмотрелся, осторожно выглядывая из-за кабины: никого. Никого и ничего, кроме трёх трупов неудачливых мародёров. Неужели их никто не прикрывал? Да быть такого не может... Или тот выстрел, прикончивший дибаку, и есть прикрытие? Тогда чего ж он за меня не берётся? О Триединый, поди их разбери.
В кармане у меня вдруг тоненько пискнуло. Я замер, раздумывая, затем нерешительно сунул руку за пазуху и вытащил чуть подрагивающий коммуникатор, который неизвестно каким чудом умудрился не выронить во время свободного падения. Коммуникатор ещё раз вздрогнул и еле слышно пропищал, я перевернул его и посмотрел на экран: пусто. Однако кто-то меня явно сейчас вызывает, почему же тогда пусто? Или?.. Я отдал мысленный приказ, коммуникатор мгновенно ожил, экран вспыхнул ярче, над ним появилось и задрожало объёмное изображение затенённого лица с вопросиками вместо глаз. Спроецировалась панель волнового отображения голоса, я замер, ожидая и не желая начинать первым, боясь ошибиться.
– Андрей?
– тихо прозвучало через секунду.
Я выдохнул, успокаиваясь, и прикрыл глаза - именно её звонка я сейчас ждал больше всего.
– Почему ты думаешь, что это я, а не... убийца, например?
– Я слышу твоё дыхание, - спокойно ответила Ольга, - чувствую его ритм... Тебя сильно ранило?
– Терпимо, - отозвался я, только сейчас заметив, что по груди течёт кровь из рассечённого плеча, в горячке боя, падения, ещё одного боя как-то не замечалось, а сейчас - я пробежал глазами длиннющий вздувшийся порез через всё предплечье - пощипывает слегка. Ничего, заживёт как на собаке.
– Как у тебя?
– Я получила твои данные, - сообщила, помолчав секунду, Ольга.
– Но они не полные. Что произошло?
– Я потерял практически всё, - мрачно объяснил я, - кроме своей жизни и ещё парочки дорогих мне. Твои данные стоили мне слишком дорого.
– Я тоже за них многим заплатила, - печально вздохнула она.
– Погибло много хороших людей, с каждым из которых я была знакома лично, каждый из которых был моим другом. У меня тоже почти ничего не осталось... Теперь я боюсь, как бы полученных данных хватило для того, чтобы хотя бы набросать фрагменты картины.
– Многого не хватает?
– я уселся поудобнее и прислушался на всякий случай к окружающей обстановке.
– Многого, - вздохнула Ольга, - но... первыми передавались наиболее важные информационные узлы, они, я надеюсь, позволят мне добиться хоть чего-то.
– Ты ведь и без того уже многое знаешь.
– Да, но мне нужны доказательства. Надеюсь, тех, которые я получила, мне хватит.
– Оля?..
– Да, Андрей?
– Это правда о нашем Директоре?
– Да. Истинная правда. Он действительно погиб вместе со всей своей семьёй во время взрыва лайнера "Мечта".
– Тогда кто вместо него? Очередная кукла?
– Очевидно. Я надеюсь, ты не будешь задавать вопрос: "А зачем это Капитошкину?".
– Сам понимаю, - проворчал я, вставая и выходя из-за кабины - стрелять в меня точно никто не собирался, иначе бы давно уже это сделали, можно было по карманам мародёров пошарить да оружие их посмотреть, мало ли пригодится. Я постоял возле трупа одного из мародёров, мучительно раздумывая.
– По той же причине перестановке в Центре?
– Да.